Глава 31
После завтрака Саймон вывел Дженси к экипажу. Сейчас он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Наконец-то он открыл шкатулку с драгоценностями. Теперь он точно знал, что ему необыкновенно повезло, когда он женился на Дженси.
А Дженси, казалось, нервничала.
– Открытый фаэтон? – пробормотана она. – Какой красивый!
– Да, пожалуй. – Он помог ей сесть в легкий экипаж. – Привыкай, дорогая. Теперь ты будешь ездить только в красивых экипажах.
Усевшись поудобнее, она сказала:
– Но сюда не поместятся все наши вещи. Кстати, где они?
Саймон сел рядом с женой и приказал форейтору трогать.
– Большая часть вещей в фургоне. Они едут следом за нами. А если нам в дороге что-то понадобится, то купим.
– Вы слишком расточительны, сэр.
Он видел: Дженси говорит это, чтобы скрыть беспокойство. Когда же экипаж набрал скорость, она схватила его за руку, и Саймон с улыбкой сказал:
– Поверь, дорогая, ты в полной безопасности.
– Но мы едем так быстро!
– Да, скорость неплохая.
– Но это же опасно!
Он хохотнул:
– Перестань, милая Дженси. Наслаждайся поездкой, потому что такая езда плюс еще верховая – замечательные развлечения.
– А в другом отношении мы в безопасности? – спросила она, глядя по сторонам; справа и слева, верхом на лошадях, их сопровождали Тредвел и Оглторп. Бумаги же лежали в саквояже у ног Саймона.
– Да, конечно. Слуги – просто предосторожность. А если на «Эверетте» и был сообщник Макартура, то сейчас он далеко от нас. Разве что ты вздумаешь подозревать преподобного… Но и он остался в «Антилопе», восстанавливать силы после утомительного путешествия.
Она улыбнулась:
– Кажется, поездка начинает мне нравиться. А я смогу научиться управлять каким-нибудь экипажем?
– Конечно. И ездить верхом научишься. Я тебя научу.
– А пока объясни мне, как я должна себя вести у лорда Дариуса. Меня приводит в ужас мысль о герцогских владениях.
«Слишком уж она беспокоится», – подумал Саймон. Но он все же рассказал про Дара и его семью. И сказал, чего ей следует ожидать в Лонг-Чарте.
Дженси очень удивилась, когда на станции им сменили лошадей – четверку заменили на новую четверку, управляемую новыми форейторами.
– Как быстро! – воскликнула она.
Саймон помрачнел и, указав на поля, мимо которых они проезжали, проговорил:
– Несколько стогов, да и те совсем маленькие.
– И бродяг стало больше, – добавила Дженси, глядя на людей, кативших свои пожитки на тележках.
– Да, верно, – кивнул Саймон. – Необходимо принимать новые законы. Например, новый Закон о зерне. Но конечно же, многое зависит от погоды. Надеюсь, на следующий год урожай будет лучше.
– Неужели погода так влияет? – удивилась Дженси.
– Более серьезная причина – окончание войны и связанные с этим изменения в торговле. Даже из разговоров в Пуле мне стало ясно, что среди бедняков начались волнения. Но бунт не поможет. За преступления людей вешают или высылают, и ничего не меняется. – Саймон поморщился. – Извини, я, наверное, надоел тебе.
– Нет-нет, меня все это очень интересует, – заявила Дженси. – Я с нетерпением жду, когда стану помощницей нового Геварда, который будет бороться с несправедливостью. Конечно, я не понимаю многого из того, о чем ты говоришь, но зато я очень хорошо знакома с жизнью простых людей, тех, кто больше всего страдает от несправедливых законов…
Дженси внезапно умолкла. «Слишком уж я разговорилась», – подумала она.
Саймон поднес к губам ее руку и поцеловал.
– Мы с тобой прекрасная пара, не правда ли? Исайя знал, что делал, когда устраивал наше венчание.
Несколько часов они строили планы на будущее, говорили о том, где Саймон будет выдвигаться в парламент и где они будут жить. Он предложил считать Брайдсуэлл своим загородным домом, но справедливости ради добавил:
– Подожди, вот приедем, тогда и будешь решать. Я не зря называю наш дом «муравейником». Там всегда полно людей – семья, слуги, гости. И каждый считает, что имеет право совать свой нос во все происходящее. Нам нужен собственный дом, но надеюсь, он будет неподалеку.
Она улыбнулась:
– Не старайся скрыть, что любишь свой Брайдсуэлл. Не хочешь жить там все время?
Саймон пожал плечами:
– Даже не знаю… Но если я собираюсь заняться политикой, то собственный дом нам непременно потребуется. Хорошо бы поселиться неподалеку от Брайдсуэлла, чтобы можно было почаще туда приезжать. А наш главный дом будет в Лондоне, если ты не возражаешь.
– Конечно, нет. Не забывай, что я всю жизнь прожила в городе.
– Лондон не похож на Карлайл. Лондон огромный и многолюдный, шумный и грязный. Я, например, не в восторге от него.
Она сжала его руку:
– Мы найдем такой дом, который нас устроит.
Они продолжали строить планы – словно ткали золотой ковер будущего. Когда же они приехали в Лонг-Чарт, Саймон даже не взглянул на каменные столбы с резным гербом, у которых экипаж повернул на обсаженную деревьями подъездную дорожку. Но Дженси замолчала, она смотрела во все глаза.
– Нравится?
– Изумительно… Я ничего подобного в жизни не видела.
Они уже ехали по парку, а прямо перед ними, на пологом склоне, высился огромный дом, издали походящий на золотистую корону.
– Какой большой! – пробормотала Дженси. – Он больше, чем весь Йорк. – Саймон хотел ответить, но она продолжала: – Ах, я здесь не на своем месте! Извини, но я не могу… Не знаю, что делать.
– Ошибаешься, ты на своем месте. Потому что ты – моя жена.
– Но я не знаю… Не знаю, что делать…
– Будь сама собой, и этого вполне достаточно.
– Но как же я…
Он заглянул ей в глаза:
– Успокойся, дорогая. Говори с герцогиней, как говорила с миссис Гор, например.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97