Никто не обращал на него никакого внимания, что было необычно, но приятно. Он чувствовал себя почти невидимкой.
Гостиница «Квиллер» была ему хорошо знакома, но, разумеется, не с черного хода. Он проследовал за посыльным по заднему проулку и вошел в хозяйственный двор. Там парень указал ему нужное окно — оно выходило в узкое пространство между сараем и стеной самого отеля.
Не переставая внимательно следить за тем, что происходит во дворе, Сакс скользнул к зарешеченному окну и позвал:
— Мэг!
Почти в тот же миг оконная рама чуть-чуть приподнялась.
— Кто здесь?
— Кто же еще, как не ваш благородный герой, примчавшийся на помощь?
Поднялась кружевная занавеска, и через стекло и решетку на него глянуло лицо жены.
— Саксонхерст?
— А у вас есть другие благородные защитники?
Мэг восхитительно покраснела:
— Ну конечно же, нет. Я просто…
— Ну ладно. Здесь многовато народу. — Он не знал другой женщины, которая так соблазнительно краснела бы от смущения, как его жена. Сакс проклял пыльное стекло и решетку, которые не позволяли ему тут же поцеловать ее.
Мэг тоже озабоченно нахмурилась:
— Будьте серьезнее, Саксонхерст! Я заперта здесь и не знаю…
— Подождите минутку. — Он нырнул за угол, поскольку в этот момент две служанки прошли мимо, направляясь к ближнему сараю. Когда они наконец ушли, Сакс вернулся к окну. — Вы здесь?
Занавеска снова поднялась, и появилось недовольное личико Мэг.
— Где же мне еще быть?
Он улыбнулся, удивляясь тому, какой привлекательной она ему кажется в любом настроении.
— Не хочется ли вам описать, какое на вас белье?
— Что?
— Вы можете постараться возбудить мой аппетит на будущее. Так какое оно? В цветах? Фруктах? Или со сверкающими молниями?
— А вы опишите свое, милорд, тогда я опишу свое.
— Берегитесь, Мэг, небезопасно бросать такой вызов. На мне…
— О, прошу вас, хватит! — Но он видел, что она борется со смехом. Ему слишком редко доводилось видеть ее смеющейся, но он знал, что рассмешить ее нетрудно. Очаровательная Мэг! Сладкая Мэг! Но в этот момент она всхлипнула, и он понял, что ей по-настоящему страшно. — Я попала в ужасное положение, — сказала она. — Вы, наверное, не знаете…
— Я все знаю и позднее вас за это выбраню. Вы же не думаете, что я кому-нибудь позволю повесить мою графиню? А если даже они вас арестуют, — поддразнил он, — я позаботился о том, чтобы вам обеспечили в Тауэре самые лучшие условия.
— В Тауэре!
— Там больше не рубят головы. Вы будете в безопасности, а мне, разумеется, позволят навещать вас и оставаться надолго. В сущности, — добавил он, — поскольку до сих пор мы с вами никак не могли найти покоя и мира, это звучит привлекательно… — Мэг красноречиво молчала, и граф улыбнулся. — Вы очень мило выглядите в этой кружевной занавеске-мантилье, дорогая. Чуть смахиваете на монашку. Вам наверняка будет приятно узнать, что я нахожу вас соблазнительной. — Он прикоснулся к стеклу пальцем в том месте, где с другой стороны к нему прижимался ее нос.
— Вы тоже искушаете меня, — довольно жалобно ответила она.
— Без этой решетки, разделяющей нас, все будет еще приятнее. Послушайте, решетки ставят для того, чтобы не дать людям проникнуть внутрь, а не для того, чтобы не дать им выбраться наружу. Посмотрите, чем она там крепится — гвоздями или шурупами?
Мэг осмотрела края решетки, которые не были видны снаружи.
— Не знаю. На шляпках есть бороздки.
— Значит, шурупами. Отлично. — Он достал приспособление, которое взял с собой по совету Пикока. — Это отвертка. Мне сказали, что, если вставить кончик отвертки в бороздку и вертеть, можно вывинтить шурупы.
— Но здесь их штук десять!
— Значит, вам предстоит много работы. Так что приступайте.
— Я закрою окно. Холодно, и, если кто-нибудь войдет, нужно, чтобы ничего не было заметно. — Она опустила также и занавеску, поэтому теперь он не мог видеть, что происходит внутри.
Через несколько минут тревожного ожидания он поинтересовался:
— Ну как?
И услышал приглушенный стеклом голос:
— Получается, но медленно. — А через какое-то время:
— Наверху осталось два шурупа. Руки болят.
Граф поморщился, но бодро сказал:
— Я залижу ваши раны. Отдохните минутку и позвольте мне пустить в ход свою магию.
— Магию? — Уловив беспокойство в ее голосе, он усмехнулся, вспомнив ее вздорную веру в магию каменной статуэтки.
— Просуньте сюда руку.
Через несколько мгновений правая рука Мэг протиснулась сквозь решетку в узкую щель между подоконником и нижним краем рамы.
Он присел на корточки и стал целовать холодные костяшки ее пальцев. Потом растер ей кисть своими тоже холодными руками и подул на нее, чтобы согреть. Он повернул ее руку ладонью вверх и заметил красные рубцы, натертые отверткой.
— Проклятие! Если бы я мог войти и сам сделать эту работу!
Целуя красные ссадины на руке Мэг, он услышал, как она хмыкнула, а потом увидел, что она выглянула из-под нижнего края занавески, как игривый щенок, высовывающийся из-под одеяла.
— Подозреваю, что мои руки более привычны к работе, чем ваши, граф.
Она была совершенно очаровательна, когда поддразнивала его.
Сакс чуть-чуть прижал зубами ее большой палец.
— Дерзкая распутница! Мои по крайней мере больше и сильнее. — Он накрыл ее ладонь своей, чтобы показать, насколько она больше, потом сплел ее пальцы со своими. — Мы отлично подходим друг другу.
— Правда? — Даже сквозь мутное стекло он видел по выражению ее лица, что она тоже так думает. То был момент единения, словно они приросли друг к другу кожей и кровь заструилась по общей кровеносной системе. На минуту граф вполне серьезно подумал, не разбить ли стекло, которое их разделяло…
— Вы ведь верите, что я его не убивала, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115