Это заинтриговало его. Алина пыталась вырвать руку, но он держал достаточно крепко.— Эй, полегче!— Леди Алина, я не знаю, что происходит, но, думается мне, должен бы знать.Она испытующе посмотрела на него.— И почему же вы не в курсе?— Три дня мы скитались по обширным землям Галерана, не имея никаких новостей; а лишь только собрались вернуться в Хенвуд, как узнали, что леди Джеанна здесь, и поскакали следом. Верно, ваш батюшка рассказал Галерану много интересного, но они говорили слишком тихо, и я пребываю в полном неведении. Пожалейте меня.Выждав миг, он отпустил руку Алины. Она прижала руку к груди и принялась растирать запястье, хоть он и не сделал ей больно.— Ну что ж. — Она подошла к скамье таким твердым, торопливым шагом, что Раулю отчего-то неудержимо захотелось зацеловать ее до беспамятства.Помотав головой, он сел немного поодаль от нее, ибо, дожив до зрелых двадцати восьми лет, не имел привычки соблазнять девицу в родительском доме.— Итак, — заговорил он, — что заставило леди Джеанну бежать из дома?Хорошенькое личико Алины посерьезнело.— Раймонд Лоуик, да поразит его господь в известные места, повел новую игру. Он, как добрый христианин, исповедовался епископу и принял назначенное покаяние. Видя, к каким последствиям привела его необузданная похоть — как вы понимаете, я почти слово в слово повторяю за медоточивым братом Фортредом, — Раймонд готов искупить свой грех, приняв на себя бремя забот о злосчастном плоде преступной связи.Рауль прислонился спиною к стене и тихо присвистнул.— Умно. Как вы считаете, он сам это придумал?— Не знаю. Он не так уж глуп, но, думаю, сам бы он избрал более прямой путь. Быть может, архиепископ… Хотя ума не приложу, к чему все это епископу Фламбару.— Ах, да, Галеран упоминал о некоем архиепископе Фламбаре. Церковь имеет пристрастие прибирать людей к рукам, а отец Галерана, как мне кажется, для архиепископа — что заноза в мягком месте… Скажите, что за птица этот Фламбар?При светло-русых, почти как у Джеанны, волосах брови у Алины были темные, густые и широкие; они придавали ее лицу строгое, почти суровое выражение, а сейчас, когда она хмурилась, имели прямо-таки угрожающий вид.— Никто не знает, откуда он родом; но он верно служил Вильгельму Завоевателю, а теперь, при Вильгельме Рыжем, стал едва ли не самым главным после короля. Лучше всего он умеет выжимать из Англии деньги для короля, да и себя не обижает. Его имя давно стало проклятием и для мирян, и для священников, ибо он не щадит ни тех, ни других.Раулю хотелось разгладить пальцами эти нахмуренные брови, но он решил оставить желание при себе.— Значит, он до сих пор жив, потому что находится под защитой короля?— Да, хотя ходят слухи, что в прошлом году какие-то люди схватили его и хотели убить. К несчастью, тогда ему удалось бежать, и с тех пор он не появляется без надежной охраны. — Она сердито посмотрела на Рауля, будто он во всем виноват. — Очень, очень жаль, что Фламбару повезло.— В самом деле. Скажите, а если бы брат Фортред все же забрал ребенка с собою, поехала бы с ним леди Джеанна?— Пришлось бы, ведь с ними не было кормилицы!Рауль кивнул.— Очень умно.Глаза Алины расширились.— Вы полагаете, им нужна не Доната, а Джеанна?— Сильно сомневаюсь, чтобы пожилому прелату и молодому лорду был зачем-то нужен шестинедельный младенец.Лицо Алины разгладилось, но тревога не ушла.— Господи Иисусе, все это пугает меня. — Но прежде чем Рауль успел сказать хоть слово утешения, она опять нахмурилась, и на сей раз в его адрес. — Сэр, вы весь в крови; от вас, как бы это сказать помягче, разит убийством. С кем и почему вы дрались?Рауль опустил взор и увидел, что его одежда и кольчуга побурели от крови. Вот к чему приводит возня с отрезанными головами.— Пока еще ни с кем, но вы совершенно правы, вид у меня мерзкий. Полагаю, надо снять доспехи и отдать их почистить. У меня нет никакого желания оскорблять ваш нос, леди Алина.— Да, это непременно надо сделать. Но больше всего крови на штанах.Благие намерения могут завести праведную душу очень далеко.— Значит, и штаны следует отдать в стирку. Но кровь, вероятно, просочилась и испачкала тело; я чувствую, что одежда прилипла к коже. Боюсь, драгоценная леди, я должен вымыться, чтобы быть достойным вашего общества. Вы поможете мне?Алина поняла, какую западню ей приготовили, но было уж поздно.— О, нет! — вырвалось у нее, она вспыхнула, зарделась, носкоро опомнилась. — Конечно. Идемте, я провожу вас — здесь у нас есть особая комната для купания.Заинтригованный, Слегка возбужденный, Рауль проследовал за Алиной к двери в дальнем углу зала. За дверью оказалась маленькая комната, посреди которой стояло огромное деревянное корыто. На полу он увидел несколько жаровен, но они, по летнему времени, не были зажжены. Тепло исходило от горящего в углу очага. Над огнем висели наготове два больших котла с горячей водой.— Отлично придумано, — заметил он.Алина, склонясь над открытым сундуком, вынимала оттуда чистые холстины. Взгляд Рауля притягивала ее чудесная, широкая попка, обтянутая ярко-красной туникой. Трудно представить Алину в монашеском одеянии. Интересно, почему?Пожалуй, всем было бы спокойнее жить, будь она Христовой невестой.— В этом преимущество старых замков, — говорила Алина. — Когда строят из дерева, легко сделать лишнюю маленькую комнату. — Она выпрямилась, повернулась к Раулю. Самообладание уже вернулось к ней. — Хотя, конечно, несмотря на частокол, такой замок неспособен выдержать долгую осаду.— И потому был взят вашими предками-норманнами?— Вовсе нет. — Она отвела пушистые локоны от разгоряченных щек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126