Мы остаемся здесь.— Вряд ли нам удастся отдохнуть.— Я могу заснуть где угодно.Спорить было глупо, и Рауль решил уступить.— Прекрасно. Мы остаемся.Он опять выложил еду на стол, сел на кровать и принялся ужинать. У Алины, как и предполагалось, оказался отличный аппетит, и она почти не отставала от него. Вскоре они привыкли к звукам дома и перестали обращать внимание на шум, лишь изредка вздрагивали от особенно пронзительных воплей.— Ты уверен, что… — спросила Алина после одного такого крика. — Да, — с некоторым сомнением подтвердил Рауль. Ему вовсе не хотелось подробно объяснять Алине, как именно некоторые люди удовлетворяют свою похоть.Недоверчиво покачав головой, она доела хлеб.Когда стол опустел, Рауль откинул с постели тонкое покрывало.— Иди ложись.Помявшись, Алина скользнула под простыню и заворочалась на шуршащем соломенном тюфяке, подвигаясь как можно ближе к стене.— Постель в твоем полном распоряжении, yстраивайся.— Но на полу ты не выспишься как следует.— Ничего.— Рауль де Журэ, не говори глупостей. Тебе тоже нужно хорошо отдохнуть этой ночью. Ложись в постель. Обещаю визжать и драться, если ты посягнешь на мою честь.— В самом деле? — рассмеялся Рауль.— В самом деле. Я не намерена расстаться с девственностью в таком месте.Она не шутила. Рауль понимал: при необходимости Алина будет драться, как волчица. Он забрался в постель, стараясь лечь как можно ближе к краю.— Пожалуй, мне все-таки нравятся сильные и смелые женщины.— Конечно. Другие ни на что не годны.С этими словами она повернулась лицом к стене с видом человека, который вот-вот заснет.Рауль лежал и смотрел ей в спину. Да, он вправе был ожидать чего угодно, только не этого. Ей следовало смушаться, стыдиться, ворочаться без сна, обуреваемой теми же желаниями, что мучили его самого. Он надеялся по крайней мере обнять ее, и так, лежа вдвоем и разговаривая, они вместе пережили бы эту бессонную ночь в чужом шумном доме.Алина дышала медленно и ровно, потом начала тихо похрапывать, и Рауль понял, что она действительно крепко спит.Он усмехнулся, глядя в потолок. Алина Берсток была во всех отношениях замечательной женщиной.К своему удивлению, он заснул намного быстрее, чем рассчитывал, убаюканный ее мерным дыханием. Проснувшись утром, он обнаружил, что лежит, уютно прижавшись к ее мягкому боку, разнеженный сонным теплом и ароматом ее тела. Слава богу, в эту ночь он все же не нарушил данной Галерану клятвы. 18 Дом матушки Хелсвит еще спал, но по доносящимся с улицы слабым звукам, по яркому свету в щели дощатой стены Рауль понял, что наступило утро. Утро решающего дня.Протянув руку, он тихонько потряс Алину за плечо, честно борясь с искушением провести ладонью по теплому боку, изгибу талии, округлости бедра. Алина спала крепко, и он думал, что придется долго будить ее, но вот она вздохнула и, моргая, села на кровати.— Что такое? Уже утро? — сонно спросила она, отводя от лица спутанные пряди волос, и встряхнулась, как выбравшийся из воды щенок.Потом посмотрела на Рауля и вдруг отчаянно покраснела от корней волос до выреза рубахи.— Доброе утро, — сказал Рауль.Взгляд Алины блуждал, точно ища что-то новое в тесном пространстве комнаты, и наконец остановился на нем.— Я сразу заснула.— Как и обещала, — подтвердил Рауль, чудом не рассмеявшись.— А ты что делал?— Тоже заснул, хоть и не сразу.Ее глаза опять беспокойно забегали.— Так ты не…Рауль рывком сел, обхватил ладонями лицо Алины и посмотрел ей в глаза.— Алина, ты запомнишь каждую минуту нашей любви. Запомнишь на всю жизнь. Обещаю.Ее зрачки стали огромными, и за их чернотой почти потерялась голубая радужка.— Правда?Раулю снова захотелось рассмеяться или, наоборот, рассердиться, но он не сделал ни того, ни другого.— Правда.Она высвободилась из его рук, глубоко вздохнула.— Тогда все хорошо. Прости. Видишь ли, я вдруг подумала, что, наверное, мужчина неспособен провести ночь в одной постели с женщиной и не дать воли плотскому влечению. Конечно, — добавила она, искоса взглянув на него, — это должно зависеть от того, как сильно он хочет… Можно, я встану?Рауль выдохнул почти так же шумно, как она, сгреб ее за плечи, навалился на нее всем телом.— Что?!— Перестань болтать. Обрати свое рассеянное внимание к нижней части моего тела, и ты поймешь, как сильно мое желание любить тебя. Если и приходится быть таким удручающе благородным, то в награду хотел бы получить доверие.Глаза Алины все еще оставались непроницаемо черными, полные губы дрогнули и раскрылись.— О…Рауль прижимал ее к себе и думал, что большего искушения, чем сейчас, не испытывал ни разу в жизни. Сердце билось, едва не разрывая грудь, и стук его громом отдавался в ушах, природа гневно требовала презреть все клятвы на свете, но, когда он заговорил, голос его оставался спокойным и ровным.— Я желаю тебя, Алина, желаю неистово. Как только все устроится, мы обязательно поговорим о нашем будущем. Но даже муки ада не принудили бы меня овладеть тобою сейчас, тем паче без твоего согласия. Впрочем, это, как я убедился, было бы почти невозможно.— О, — повторила она. — Прости, я виновата. Но я не могла знать наверное…— Понимаю.Алина облизнула губы, что было с ее стороны изощренной жестокостью, если б только она понимала, как это действует на него.— Скажи, в чем заключается бесчестие?— Алина!— Я только подумала, что поцеловать меня ты бы мог…— Как ты думаешь, насколько я силен?— Бесконечно.И она действительно так думала, бедная, глупая, невинная девочка.Рауль оттолкнул ее и встал с кровати.— Сейчас я чувствую себя не сильнее Донаты. Ну же, вставай, нам надобно выбираться отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126