Такой лакомый и нежный кусочек мог быть так чудесно напуган… – Наконец Ворбрик перестал изливать грязные признания, и у него сузились маленькие поросячьи глазки. – Но ты удрала от меня, маленькая сучка. Тебе придется за это заплатить. Тогда ты удрала и унесла с собой тайну сокровища прямо в Клив. Теперь тебе не удастся сделать это во второй раз!
Ворбрик сделал несколько шагов в сторону Имоджин и продолжил:
– Генрих сегодня отправился осаждать мой замок, и я еле успел удрать. Теперь ты отдашь мне все свое золото.
Имоджин отступила назад и прижалась к Фицроджеру. Он крепко обхватил ее руками.
– Вы можете получить его, – сказала девушка. – Все, что вам угодно. Только отпустите нас.
– Нас? – переспросил насмешливо Ворбрик.
– Фицроджера и меня, – уточнила Имоджин.
Вы предпочитаете Ублюдка Ланкастера?
Ворбрик сильно поддел локтем бок озлобленного графа и захохотал.
– Милорд граф, вас отвергли!
– – Она просто околдована, – резко ответил граф.
– Похоже на то, – согласился Ворбрик.
– Ничего, я проучу ее, ей не помешает получить несколько уроков.
Наконец заговорил Фицроджер:
– – Если мы соревнуемся за обладание леди Имоджин, может, нам стоит решить все поединком?
– Нет! – вскрикнули хором Имоджин и Ланкастер.
Ворбрик опять захохотал.
– Ублюдок, ты меня смешишь! Сражайтесь, если хотите. Но кто бы ни выиграл, я получу свою долю этого сокровища.
Имоджин в ужасе прикрыла глаза. Она понимала, что он имел в виду не золото.
Сможет ли она пережить насилие? Девушка понимала, что если этот акт физически не убьет ее, то она потом должна будет выжить и постараться обо всем забыть, но Имоджин не была уверена, что способна на это. Она также понимала, что, если будет жив Фицроджер, он не допустит, чтобы это случилось у него на глазах.
«Есть особое удовольствие слышать, как вопит испуганная девственница, когда ты пронзаешь ее», – эхом отдавались у нее в голове слова Ворбрика. Да, я и есть та самая испуганная девственница, подумала она.
Имоджин не понимала, что слишком тесно прижалась к Фицроджеру, пока он осторожно не отстранил ее. Она открыла глаза и увидела, как он поправляет щит.
На графе была надета кольчуга. Он, видимо, собирался скакать вслед за королем. Но вид у него был совершенно не воинственный.
У Имоджин даже проскользнуло чувство жалости к нему, но оно было слишком мимолетным. Она еще не все до конца осознала, но ведь он предал ее и пытался убить Фицроджера. Имоджин теперь почти не сомневалась, что это он убил отца, и скорее всего, за то, что тот отказался отдать ее за него замуж.
Вдруг Имоджин подумала, что если это было так, то отец уже решил, что отдаст ее руку Фицроджеру. И еще она подумала, что если они встречались, то могли понравиться друг другу. Кто мог отрицать, что они никогда не видели друг друга?
В первый раз она также задумалась о причинах смерти Джералда из Хантвича. Так много смертей, и все они были как бы кем-то организованы. Не приложил ли к этому руку граф Ланкастер? И все только для того, чтобы получить ее, а не сокровища Каррисфорда, если судить по соглашению, заключенному между ним и Ворбриком. Но потом она оценила сложившуюся ситуацию и поняла, что Ланкастер собирается обмануть Ворбрика так же, как и тот его.
Когда она опомнилась, Ланкастер продолжал протестовать. Имоджин заметила, что среди разбойников были его люди, и они напуганы, ведь граф должен был умереть, и они все заранее догадывалась об этом. Но каким образом это могло помочь ей и Фицроджеру?
Ворбрик вытащил меч и стал колоть Ланкастера в спину.
– Ну, сражайся, милорд граф, или я приколю тебя сам!
– Вы не можете это сделать! – бушевал граф. – Убейте его, и все! Какой вам толк, если он станет сражаться со мной?
– Какой мне толк, если я сразу же прикончу его? Ланкастер, я заключил с вами союз потому, что ваш врач помог опоить охрану и открыть для моих людей ворота Каррисфорда, когда умер лорд Бернард. Вот и все, что вы смогли организовать. Ваши люди не смогли удержать наследницу. Она должна была одурманенная лежать в постели и тепленькой поджидать меня!
Имоджин от изумления не смогла какое-то время даже дышать. Она не представляла, как это ей удалось ускользнуть из расставленной для нее сети.
– Я никогда не давал вам никаких гарантий, – продолжал возмущаться граф. – Это от вас она сумела удрать! И сегодня я тоже выполнил обещание. Не моя вина, что его люди не стали пить вино…
– Как бы там ни было, она в моих руках, и она отведет меня в свою сокровищницу, – Ворбрик криво улыбнулся Имоджин. – Мне кажется, что ради спасения Фицроджера она согласится на это с большим удовольствием, чем если бы в опасности были вы. Я прав, цыпленочек?
Надо делать все что угодно, лишь бы спасти Фицроджера, подумала Имоджин.
– Да, я согласна.
– И ты добровольно ляжешь со мной в постель, чтобы спасти его, не так ли? – злорадствовал Ворбрик.
Имоджин не смогла сдержать рыдания, но подтвердила:
– Да.
Фицроджер повернул голову и посмотрел на нее. Лицо его было бесстрастным, но, как ей показалось, между ними словно бы проскочил разряд молнии.
– Забирайте сокровища, Ворбрик, и немедленно покиньте Англию, тогда я не стану преследовать вас. Если вы сделаете что-то иное, обещаю: умирать вам придется в страшных муках, – грозно заявил Фицроджер.
В ответ Ворбрик стал издеваться над ним.
– Кукарекай, петушок. Шпор-то у тебя нет!
Он сильно ткнул мечом в спину Ланкастера.
– Сражайся!
Граф завопил и вынул меч из ножен. У него от страха были широко раскрыты глаза, и он, спотыкаясь, двинулся вперед.
Сражение продолжалось довольно долго, и Имоджин боялась, что Фицроджер может потерять сознание от слабости, но потом она поняла, что он просто хотел помучить графа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105