Он усмехнулся— Поздновато, наверное.— Вовсе нет! У тебя прекрасная память, ты так быстро схватываешь все! Ты сумеешь многого добиться за короткий срок, я уверена в этом. И я помогу тебе. Главное, чтобы ты захотел!— Я хочу, — сказал он. — Правда хочу! Я сделаю все, что ты скажешь, я стану таким, как ты хочешь! Иначе, — он улыбнулся, — быть может, ты когда-нибудь разлюбишь меня!— Ты очень хороший, Джекки, очень. И я никогда-никогда не смогу тебя разлюбить! — с нежностью глядя на него, серьезно и искренне сказала Агнесса.— Если бы… а если бы ты вдруг потеряла меня? — спросил он уже с иной, болезненной, улыбкой.— Нет! — Ее потускневшим от болезни глазам вмиг вернулся прежний яркий цвет утренней листвы — Тогда моя жизнь превратилась бы в одни только слезы!— Ты меня не потеряешь, клянись, ты меня не потеряешь! — повторял Джек, обнимая ее; сквозь тонкую сорочку он чувствовал ее выступающие ребра. — Всегда будем живы и всегда будем друг друга любить Правда, маленькая?— Всегда, Джекки, всегда!На обещанную Кинроем вечеринку стекались приглашенные члены шайки, их девицы, некоторые из знакомых Кинроя по прииску, а также приятели Дэвида, Фрэнка, Линна и Руди опять же с красотками, прихваченными по пути. Эти празднества удачи устраивались довольно часто Кинрой в таких случаях никогда не скупился.Собирапись в большой комнате за длинным столом, располагались по-хозяйски, как дома. Кинрой пошел встретить только Гейл. Она появилась вовремя, и он повел ее в дом, тая гордую усмешку — не каждый мог похвастать такой подругой, у остальных были красотки проще и подурней, чем знаменитая королева приискаГейл была в фиолетовом платье из тонкой шерсти с черной отделкой и в жакете из хорошего сукна, черном, с меховой коричневой оторочкой Ноги ее в низких ботинках и тонких чулках замерзли, и она села поближе к камину. Кинрой удалится, а Гейл от скуки принялась разглядывать помещение и гостей.Она высматривала знакомых и, увидев Генри, кивнула ему. Он оставил двух своих спутниц и подошел к Гейл.— Мое почтение, мисс Маккензи — Генри вежливо поклонился. Его хитроватые глаза улыбались.— Привет Что это с тобой за дамы? — с насмешкой проговорила она.Генри оглянулся.— Сам не знаю. Я получит их при входе.Гейл засмеялась Вид Генри, как всегда выхоленного, одетого и державшеюся подчеркнуто независимо, пробудил в ней тоску по утраченным временам и — что было важнее — вселил надежду на перемены. Перед нею словно забрезжил слабый свет освобождения «По крайней мере он единственный здесь, кто понимает, чего стоит все это восхваляемое Кинроем барахло праздники, развлечения, закуски, тряпки, выпивка и люди», — подумала она и сказала:— Не уходи. Хочу поболтать с тобой. Не возражаешь, надеюсь?— Разумеется, нет, — ответил Генри, присаживаясь рядом. — Признаться, мисс Маккензи, я польщен.— Забавно.— Как поживаете, чем занимаетесь?— Получаю подарки, — с иронией отвечала она.— Так я и думал. И все хорошеете!— Да? Ну и ты, — она окинула его оценивающим взглядом, — ничего! Тебе не здесь место, Генри, с твоим-то желанием и умением следить за собой!Он сладко улыбнулся.— Мне приятно это слышать. То же можно сказать и о вас.Гейл оглянулась и, понизив голос, так что разговор приобрел более интимный характер, спросила:— Ну и как ты поживаешь?— Отлично!— Неужели? — усомнилась она.— А что?Гейл рассмеялась.— Ничего. Знаю я, как Кинрой загребает золото. Твой доход — брызги большой волны!Генри чуть заметно поморщился: замечание Гейл попало в цель.— Что из этого следует? — спросил он с напускным равнодушием.— То, что ты вряд ли можешь быть доволен. Я тебя знаю.— Я вас — тоже, — в свою очередь заметил Генри. — Что вам мой доход? Если Кинрой берет себе лучшую долю, то и вам, надо думать, достается немало!Гейл, досадливо прикусив губу, слегка мотнула головой.Генри удивился.— Неужели нет? Для такой женщины лично я бы не пожалел ничего! — Он пристально посмотрел на ее шею и полуоткрытые белые плечи. — Не знал я, что Кинрой обижает вас, — добавил он, заинтересовавшись разговором; нутром он чувствовал, что это не просто жалоба и желание с кем-то поделиться проблемами, а несравненно большее, — так хищник чует верную добычу.Гейл злобно молчала, но потом не выдержала:— Я его ненавижу!Генри опять улыбнулся.— О, мисс Маккензи, зря вы говорите об этом мне! Я человек нехороший: захочу и продам!— Не пытайся меня поймать, это излишне. Мои карты перед тобой.— Я не шучу.— И мне не до шуток! А что касается Кинроя, то ты сам готов придушить его из-за золота. Будто я не знаю!— Вы слишком много знаете! — Генри недобро рассмеялся. — Может, поговорим прямо? Чего вы хотите?Она переменила тон разговора и сказала твердо:— Хочу уехать отсюда. Хочу быть богатой и не зависеть ни от кого. Кинрой не дурак, он не очень-то щедр — знает, что, получив золото, я сбегу прочь! О, если бы кто-нибудь помог мне от него избавиться!— У вас есть план? Что вы можете предложить?— У меня есть план, — заверила Гейл. — Не беспокойся, Генри.— Так в чем же дело? Действуйте!— Я? — удивилась Гейл. — Что я могу? У меня нет ни друзей, ни надежных знакомых… Вот у тебя полно приятелей! Даже чуть ли не в полиции, — как бы невзначай добавила она.— Это не приятели, — осторожно произнес Генри. — Тут отношения деловые.— Все равно!— Нет, — возразил Генри, — надо хорошо заплатить.— Заплати. А я заплачу тебе.— Это вы бросьте! — Генри рассмеялся, глядя на нее горящими, жадными глазами. — Какая плата с красивой женщины?Гейл ободряюще улыбнулась.— Вы хотите избавиться от Кинроя? — спросил Генри. — Вы его боитесь? Что, он не отпустит вас?..Гейл повторила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130