Глава II
809 год, пустыня Нефуд
Через неделю после начала путешествия небольшой отряд почтовой службы Багдада пересек Евфрат и очутился в пустыне, где воздух был полон легчайшей пыли, а земной покров казался зыбким и ненадежным, где не было ни колодца, ни родника, ни травинки. На горизонте не было видно ни деревца, ни холмика. Ничто не указывало дорогу, а беспрестанно меняющие свои очертания дюны лишь вызывали замешательство путников. Ветер обжигал тело, мельчайшие песчинки секли лицо, как осколки стекла, пыль лезла в глаза и щекотала ноздри.
Вопреки ожиданиям, им не удалось нанять внушающего доверие проводника; теперь оставалось ориентироваться по солнцу, что было нелегко для людей, никогда прежде не выезжавших из большого города. На плечах Алима лежала ответственность за судьбу ни в чем не повинных людей, и это удваивало его волнение. Тем не менее, молодой человек принял решение упорно двигаться к цели. Алим готов был доказать, что его нельзя напугать и заставить делать то, чего он не желает делать.
Две недели назад начальник вызвал юношу в кабинет и вновь завел разговор о браке Алима со своей дочерью. Взбешенный недвусмысленным отказом подчиненного, Али ибн Идрис аль-Хишам приказал ему лично проверить состояние почтового тракта, соединявшего Багдад и Медину, и переговорить с начальником тамошней станции.
Алим согласился – в противном случае ему бы пришлось покинуть барид, а он не считал возможным без веской причины оставить ведомство, службе в котором его отец посвятил лучшие годы своей жизни. Он был молод и надеялся справиться с поручением. Взяв с собой Наджиба и еще пятерых верных людей, Алим поехал в пустыню с намерением доказать свою твердость и независимость.
Поначалу Алиму нравилось путешествовать по незнакомой, диковинной местности. По горным скатам живописно зеленели масличные деревья, а сами горы напоминали шатры, крепости и башни. Долину пересекали гигантские золотые полосы и длинные тени, а воздух казался прозрачным, как чистейший хрусталь. Высоко над головой парили огромные орлы.
Так продолжалось до тех пор, пока они не вступили в унылые земли, лишенные всяких признаков жизни. Здешняя природа поражала бедностью красок и своей неприглядностью: голый песок, бесплодный камень, сухие колючки.
– Не может быть, чтобы здесь жили люди! – обозревая окрестность, воскликнул привставший в стременах Наджиб.
– Живут, – ответил Алим, – и не знаю, будет ли лучше, если мы их встретим или, наоборот, обойдем стороной.
– Все-таки надо было нанять проводника, – произнес Наджиб, с тревогой глядя на блеклое от зноя небо, на котором не было видно ни облачка.
Алим и сам думал об этом. В Куфе, где они останавливались, переправившись через Евфрат, все проводники казались ему или подозрительными и ненадежными, или слишком жадными.
Теперь он жалел о том, что отказался от их услуг и понадеялся на собственные силы. К тому же сейчас было бы неплохо поменять лошадей на беговых верблюдов.
Верхний слой песка находился в постоянном движении, отчего следа людей и животных мгновенно исчезали с его поверхности. Беспощадное солнце обрушивало на землю море света, так что невозможно было смотреть вперед.
Алим, Наджиб и их товарищи то и дело, прикладывались к флягам с водой, которая стала почти горячей. Кроме того, приходилось часто останавливаться и поить коней: благо бурдюки еще не опустели.
– Если к середине дня не набредем на какой-нибудь оазис, нам конец! – простонал истомленный жарой Наджиб.
– Если судить по карте, мы движемся прямо к нему, – успокаивающе произнес Алим.
– Я бы не стал доверять карте! Возможно, лучше повернуть назад?
– Нет. Мы не можем вернуться в Багдад, не выполнив поручения. Чего стоят наши умения, если мы способны только на то, чтобы сидеть в своих кабинетах и без конца перекладывать бумаги!
Стараясь подать пример своим спутникам, он держался на удивление стойко и бодро. Однако когда спустя два часа они так и не встретили каких-либо признаков воды и растительности, уверенность Алима начала понемногу таять, и он втайне засомневался в правильности своего решения. Лошади жалобно ржали, а люди едва держались в седлах. В довершение всех несчастий началась песчаная буря, от которой они, как истинно городские жители, не знали, как спастись.
Прошло немного времени, и тучи песка заслонили небо и землю. Песчинки обжигали кожу, словно искры огня, пробивались сквозь одежду. Мелкая жгучая пыль залепила ноздри и рот. Ветер с каждым вздохом вонзался в гортань, пригибал тело к земле, высасывал из него остатки живительной влаги. Было невозможно двигаться вперед, и вместе с тем люди боялись лечь на землю и остаться погребенными под песчаной лавиной.
Алим пытался отдавать приказы, но его никто не слушал и не слышал. Он с трудом различал сквозь пыльную завесу фигуры двоих товарищей, где были остальные, не знал. Вероятно, люди в панике ринулись в разные стороны и потерялись в пустыне. Напрягая последние силы, молодой человек побрел вперед, увязая в песке, и вскоре его взору открылось нечто ужасное. В земле образовалась огромная воронка, напоминавшая след гигантского лошадиного копыта. Песок струился вниз, увлекая за собой все, что попадалось на пути. Это был фулдж – ловушка, созданная неутомимым ветром.
Прямо на глазах Алима в ней исчез один из его спутников. Он отчаянно загребал руками песок, стараясь выбраться из воронки, что было равносильно попытке ухватиться за воздух. Алим попытался ему помочь, но не успел протянуть руку, как едва не соскользнул вслед за товарищем.
Молодой человек окаменел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74