Женщина расхохоталась. Она махнула головой в сторону Галлатин-стрит, и матрос стал подталкивать Аню в том направлении. Аня остановилась, упираясь, но это закончилось лишь тем, что он поднял ее над землей, еще сильнее сжав стальными клещами рук, так что весь воздух тут же покинул ее легкие. Она почувствовала, как планки корсета и ее собственные ребра согнулись, и черные точки заплясали у нее перед глазами.
Женщина что-то сказала, но Аня не смогла разобрать из-за шума, стоявшего у нее в ушах. Матрос тут же поднял Аню еще выше и перекинул ее через плечо. Кровь темной волной прихлынула к ее голове, так, что заболели нос и глаза и она уже ничего не видела. Она попыталась сделать вдох, но моряк пошел, и от тряски она не могла удержать воздух в груди. С яростной сосредоточенностью она цеплялась за остатки сознания.
Они вошли в дом, поднялись по грубо отесанным деревянным ступенькам, а затем двинулись по коридору, где на полу не было ковра, а стены были побелены мелом. Женщина постучала, и дверь открылась.
– Положите ее здесь, – раздался ужасно знакомый голос, в котором слышались торжествующие нотки.
Ее не слишком вежливо опустили на жесткий деревянный стул. Матрос отошел назад и, повинуясь еще одному краткому указанию, он и женщина вышли из комнаты. Мужская фигура подошла к Ане и рванула ленту, которой была завязана ее шляпка. Бант развязался. Шляпку вместе с темной вуалью закрывавшей лицо, сорвали с головы и отшвырнули.
Она находилась в спальне, если так можно было назвать эту комнату. Из мебели здесь стояли только простая железная кровать, стол с умывальником и стул, на котором она сидела. На окнах не было штор, на стенах украшений, а на полу ковров, которые могли бы смягчить суровый вид комнаты. Так скудно могла быть обставлена либо монашеская келья, либо комната проститутки в самом дешевом борделе.
В комнате находились четверо мужчин. Одним из них был Эмиль. Он лежал на кровати с закрытыми глазами. В его волосах запеклась кровь, а лицо было пугающе бледным. Когда она смотрела на него, ей показалось, что его веки дрогнули, но это, должно быть, был нервный спазм, поскольку он был без сознания. В ногах у Эмиля кровать провисала под весом мужчины, который разговаривал с Мурреем в баре, а рядом с кроватью, прислонившись к стене, стоял человек, в котором Аня, совершенно не удивившись, с обреченностью узнала того рыжеволосого в котелке, которого называли Редом и который заталкивал ее в комнату в хлопковом сарае в «Бо Рефьюж». Прямо перед ней, подбоченившись, стоял Муррей с удовлетворенной ухмылкой на лице.
– Я даже не надеялся, – сказал он, – что ты настолько облегчишь мне эту задачу.
Кровь с силой пульсировала у нее в висках в такт с гулко бьющимся сердцем, и ей было трудно сфокусировать взгляд. Но она была горда спокойствием своего голоса, когда заговорила:
– Уверяю тебя, это не было моей целью.
– О, я в этом не сомневаюсь. Ты постоянно вмешиваешься не в свои дела и этим приводишь в бешенство. Очаровательная, должен признаться, но совершенно невыносимая. Жизнь без тебя станет для меня гораздо легче.
Ее голова начала проясняться: внезапно приступ страха, вызванный его словами, подействовал отрезвляюще. Она посмотрела на него, а затем кивнула.
– Понимаю. Ты думаешь, что сможешь справиться с Селестиной.
– Я знаю это. Она любит меня.
– А мадам Роза – нет.
– В течение некоторого времени она будет убита горем из-за твоего исчезновения, но когда придет в себя, ей понадобится кто-нибудь, на кого она могла бы опереться.
– Я думаю, ты недооцениваешь ее. Он пожал плечами.
– Если она станет доставлять слишком много беспокойства, всегда может случиться сильное пищевое отравление. Она ведь очень любит поесть.
– И ты завладеешь всем «Бо Рефьюж», так как Селестина унаследует его как ближайшая родственница после меня и своей матери.
– Именно.
– Какой из тебя выйдет чудесный любящий муж!
– О да, я буду любить ее. Она создана для того, чтобы ее любить.
Странно, но она поверила ему. Он по-своему был неравнодушен к ее сестре, хотя сначала хотел всего лишь воспользоваться ею в своих целях. Однако это не помешало Ане ужаснуться при мысли о том, что Селестина окажется в руках Муррея.
– Ты еще не женился на ней. Мне кажется, ее привязанность к тебе стала, как бы это сказать, несколько слабее за последние несколько дней.
Муррей ткнул большим пальцем через плечо в сторону кровати, где лежал Эмиль.
– Ты хочешь сказать, из-за него? Я позабочусь об этом.
Подвергла ли она Эмиля опасности своими словами? Конечно, нет. Эмиль, без сомнения, подозревал что-то, иначе он никогда не стал бы шпионить за Мурреем. Только по одной этой причине Муррей не мог дольше вставить его в живых.
Она посмотрела на него.
– Ну что ж, это тоже способ взять верх над соперником на дуэли.
Он небрежно ударил ее по лицу. От удара ее голову отбросило в сторону, и она ощутила на языке вкус крови оттого, что прикусила губу. Она не упала со стула лишь потому, что одной рукой ухватилась за его край.
Использовав край стула в качестве опоры, Аня с яростью в глазах резко поднялась и, сложив кулак так, как когда-то учил ее Жан, нанесла удар в подбородок Муррею. В последний момент он слегка увернулся, но сила удара нарушила равновесие, и он попятился, налетел на кровать и, чтобы не упасть, ухватился за ее спинку.
Рыжеволосый бандит хрипло рассмеялся:
– Я говорил, что с ней надо быть осторожным!
– Ты, сука! – сказал Муррей, медленно поднимаясь и приближаясь к ней.
– Потом, – сказал мужчина из бара. Это единственное слово он произнес холодно и властно. От этого Аня почувствовала гораздо больший страх, чем от Муррея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134