Он сделал шаг по направлению к кровати. Еще один. Аня очнулась от парализовавшего ее страха и открыла рот, чтобы закричать.
– Мамзель?
Она облегченно вздохнула.
– Марсель, ты испугал меня до смерти!
– Простите, мамзель, но вы сказали, чтобы я сразу же пришел к вам, как только соберу информацию. Я не знал, будить вас или нет.
– Все в порядке, – быстро сказала она. – У тебя есть новости?
– Думаю, что да, мамзель. Как вы мне сказали, я пошел в конюшню мсье Равеля. Поначалу его люди не хотели мне ничего говорить, но потом я решил поделиться с кучером бутылкой рома. Выяснилось, что каждый вечер в понедельник в течение двух последних месяцев мсье Дюральд приказывает приготовить экипаж к десяти часам, а затем едет по определенному адресу на Рэмпарт-стрит.
– Квартеронка? – спросила Аня, нахмурившись.
Было известно, что на Рэмпарт-стрит мужчины города поселяли своих любовниц, большинство из них были красавицами с четвертью негритянской крови и тремя четвертями белой. Эта практика, известная под названием plaage, была объявлена незаконной около восьми лет назад, но результатом этого решения стала не отмена этого обычая, а лишение женщин и детей от этих союзов тех прав, которыми они раньше пользовались.
– Нет, нет, мамзель. В этом доме он встречается с другими мужчинами, их больше двадцати человек. Кучер видел их, когда возвращался за своим хозяином спустя два часа.
– Понятно, – сказала она задумчиво.
– Сегодня понедельник.
Она подняла голову.
– Время?
– Всего лишь половина одиннадцатого.
– Почему ты не поехал за ним? – воскликнула она. Марсель ответил ей с ноткой укора в голосе:
– В этом нет необходимости. Я знаю дом и подумал, мамзель, что, может быть, вы и сами захотите посмотреть.
Она отбросила одеяла.
– Конечно же, ты прав. Подожди меня снаружи… нет, найди наемный экипаж. Я не хочу будить весь дом, выводя наш экипаж.
– Экипаж уже ждет, – с достоинством сказал Марсель.
Аня с облегчением рассмеялась, и это облегчение было вызвано как возможностью заняться чем-либо, выяснить что-то о Равеле, наконец так и расторопностью Марселя.
– Очень хорошо. Я буду готова через несколько минут.
Они отпустили экипаж через несколько домов от того дома, в котором проходила встреча. Было очевидно, что мужчины, собравшиеся здесь, сделали то же самое, так как возле дома не стояли экипажи, которые могли бы выдать их присутствие. Сквозь щели в жалюзи окон дома, указанного Марселем, пробивался свет, но оттуда не доносилось ни звука, и рядом с домом не было заметно никакого движения. Сама улица здесь была темной, единственным источником света был фонарь на деревянном столбе в дальнем конце улицы. Те, кто жили здесь или приходили сюда, не были заинтересованы в слишком сильной иллюминации, которая делала бы заметной их передвижения.
И действительно, в этот час улица была настолько пустынна и тиха, что Аня чувствовала себя слишком заметной. Идя рядом с Марселем, она старалась держаться в тени, перебегая из одного темного места в другое. Она не стала надевать корсет и кринолин и надела минимум нижних юбок, поэтому шла твердой уверенной походкой. Приближаясь к нужному дому, они проскользнули между двумя соседними, чтобы подойти к нему сзади. Из-под ступенек прямо им под ноги выскочила кошка, прошипела и метнулась в темноту. Аня, продираясь через огромный куст жасмина, попала в паутину и вынуждена была остановиться, чтобы стряхнуть с лица ее нити, запутавшиеся в ресницах. Марсель наступил на что-то, что показалось им брошенным детским обручем, споткнулся и налетел на Аню. Она протянула ему руку, чтобы поддержать его, но ухватилась за его поврежденное запястье, и он со свистом втянул сквозь зубы воздух, издав при этом болезненный стон. Ее извиняющийся шепот показался ей самой громоподобным криком. Завернув за угол, они отправились дальше. Освещенный дом находился прямо перед ними.
Аня резко остановилась. Она стояла, смотрела на дом и чувствовала, как у нее внутри все холодеет. Ее разочарование в авантюре, которую предприняли они с Марселем, росло с каждой минутой, как только они вышли из экипажа. Шпионить за Равелем казалось ей неблагородным, если не откровенно опасным делом. Но настоящей причиной было то, что она боялась. Боялась того, что они могли увидеть.
Какое это имело значение, в конце концов, чем занимался Равель? Ей не нужно было встречаться с ним, если она этого не хотела; она прожила годы, прежде чем встретилась с ним лицом к лицу. Если она выяснит нечто, порочащее его, перед ней встанет проблема: позволить ему продолжать делать это или самой предпринять что-то. Она не хотела принимать подобное решение.
И все же было бы трусостью отступить сейчас, когда она настолько приблизилась к этой тайне. Предположим, она узнает, что он занимается чем-то нелегальным, что может повредить другим. Как она сможет дальше жить, зная о том, что могла бы предотвратить это? А как она сможет жить с сомнением?
С ощущением, будто ею руководит какая-то высшая сила, она направилась к боковому окну комнаты, расположенной в передней части дома. Марсель, не дожидаясь указаний, направился к задней двери.
Было логично предположить, что у дверей мог быть выставлен сторож, если это собрание было организовано по поводу, который нельзя было назвать честным. Однако никакого сторожа видно не было, и все же Аня вновь оглянулась по сторонам, согнувшись под окном. Не увидев никого, она поднялась в полный рост и стала смотреть в широкую щель между створками разболтанных ставен.
И тут же тихо вскрикнула. Прямо напротив нее сидел Гас-пар, верный кавалер мадам Розы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134