— Тогда отстаньте!
— Черта с два!
Мартин Идеи снова толкнул полковника. Человек в синей форме отпрянул от толчка, но вдруг быстрым, сильным движением притянул Мартина к себе, поймал его на бедро и швырнул на пол.
Веранда задрожала от грохота. Салли Энн вскрикнула и закрыла лицо руками. Летти отступила назад, охваченная внезапным дурным предчувствием, схватила Салли Энн за руки и притянула к себе. Мартин приподнялся на локте. Он пошарил в кармане, и в руке его появился небольшой пистолет, серебрящийся в свете лампы.
Полковник застыл там же, где и был, нагнувшись к припавшему к полу противнику. Другие офицеры, двинувшиеся было к месту ссоры, остановились и замерли. Тетушка Эм и женщины смотрели широко раскрытыми глазами, сжав губы. Лайонел, прислонившийся к стене спиной, казалось, готов был пуститься наутек. Музыка резко оборвалась. Напряжение возросло и стало натянутым, как смычок скрипача.
Вдруг, как падающий камнем орел, вперед рванулся Рэнсом. Сапогом он ударил Мартина в локоть. Пистолет взлетел вверх, с грохотом разрядился в потолок и стукнулся об пол. Мартин выругался и схватился за руку. Полковник шумно выдохнул воздух. Салли Энн вскрикнула и разрыдалась. Рэнсом нагнулся и поднял пистолет. Он стоял и держал его, как будто не зная, что с ним делать.
— Слава Богу! — воскликнула тетушка Эм. — Рэнни, положи эту штуку и помоги Мартину подняться. Полковник Уорд, я буду вам очень признательна, если вы ему поможете. А ты, Мартин, помни, кто ты и где находишься. Да тише, Салли Энн, пусть это будет тебе уроком. А вам, всем остальным, лучше вызваться добровольцами ремонтировать мне потолок, а не то я лишу вас всех ваших нашивок гак быстро, что вы и опомниться не успеете!
Именно это в тот момент и требовалось — властный голос и легкий юмор. Мартин, уже на ногах, потер локоть, изумленно покачал головой и протянул руку полковнику.
— Не знаю, что нашло на меня, сэр. Примите мои самые искренние извинения.
— Я, наверное, вел себя неподобающим образом, — Томас Уорд с готовностью пожал руку. Он посмотрел на Салли Энн. — Я действительно не хотел никого обидеть.
Трагедия была предотвращена с помощью молниеносных действий, здравого смысла и подобающего воспитания. Это Летти было вполне ясно, но чего она совсем не могла понять, так это скорости, свидетельствовавшей о быстром, как молния, движении мысли, с которой сыграл свою роль Рэнни. Снова рефлексы? Отголоски давних тренировок и военного опыта? Каким бы объяснение ни было, то, как он налетел на Мартина, напомнило ей о Шипе. Сила, о которой она размышляла чуть раньше, несомненно проявилась в этом очень кратком эпизоде. Летти обнаружила, что вопреки всякой логике ей это не нравится.
Вряд ли можно было ожидать, что при таких неловких обстоятельствах гости засидятся. Они уезжали, долго прощаясь и выражая свое удовольствие проведенным вечером, изо всех сил пытаясь сделать вид, что все прошло так, как положено. Тем не менее очень скоро никого уже не было, и пыль спокойно улеглась на дорожке.
Летти и тетушка Эм собрали липкие стаканы и составили их на поднос. Рэнни и Лайонел тем временем вернули столы и стулья на их обычные места. Мама Тэсс, которая, вне всякого сомнения, следила за происходящим с какого-нибудь передового наблюдательного пункта, поспешила на веранду, чтобы протереть столы мокрой тряпкой и унести поднос со стаканами на кухню.
Тетушка Эм направилась к открытым дверям, которые вели в центральный холл. Летти двинулась было за ней, но тут пожилая женщина обернулась и посмотрела туда, где стоял Рэнни, — одно плечо его подпирало колонну, руки были в карманах.
— Рэнни, ты идешь?
Он был поглощен созерцанием ночи, но прервался и посмотрел на тетушку, потом взглянул на Лайонела, который подошел и положил свою маленькую коричневую ладошку ему на руку. И только тогда он обратил взгляд на Летти. Ему вдруг открылось с неожиданной силой, что временами он ненавидит ту роль, которую сам для себя выбрал. Если бы его не сковывала эта поза пускающего пузыри идиота, он мог бы предстать перед Летти в этот вечер, поклониться ей и закружить ее в танце. Он бы держал ее в руках, вдыхал бы ее аромат, заставлял бы ее смеяться, может быть, он даже уговорил бы ее прогуляться с ним под магнолиями.
Вместо этого он сидел и смотрел, как она танцует с другими, улыбается им, и делал вид, Что его это нисколько не интересует, в то время как он чувствовал, что внутри разрывается на части. В результате он совершил глупость. Он бросился на Мартина, когда тот вытащил пистолет, вместо того чтобы просто встать между своим другом и полковником Уордом, как, конечно, и следовало сделать. Насколько это было необходимо из-за опасности ситуации, а насколько лишь для того, чтобы показать себя героем перед женщиной — это был вопрос, над которым он не хотел особенно задумываться. Он и не будет об этом думать.
— Я иду, — ответил он тетушке тихо и подал руку Лайонелу.
ГЛАВА 8
Лунный свет беспокоил. Летти некоторое время лежала и смотрела, как он вливается через кисейные занавески, превращая их в облака золотисто-серебряной дымки.
Воздух в комнате был жарким и душным, слишком плотным, чтобы дышать. Она пыталась заснуть, но сон не приходил. Летти чувствовала себя как-то необычно, раздраженной, хотя ей и не хотелось разбираться, почему это так, или думать о чем-либо другом, кроме самого этого факта.
Дверь комнаты была открыта, чтобы воздух свободно циркулировал. Летти слышала ровное тиканье часов в гостиной, тихое и спокойное посапывание тетушки Эм, периодическое поскрипывание и потрескивание балок и дощатых перекрытий на чердаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118