И в самом деле, как же она не догадалась раньше? У обеих женщин был одинаковый цвет кожи, одинаковые длинные волосы. Правда, Персфон в отличие от своей кузины была невысокого роста, и в ней чувствовалась какая-то жилистая сила. Ее пронизанные сединой волосы всегда были стянуты на затылке в тугой узел.Пожав одним плечом, домработница заметила:— У меня столько же родственников, сколько и у вас, а может быть, и больше. Между прочим, Лизбет сказала, что его почти всю ночь не было дома. Отправился куда-то с вечера, потом на минуточку вернулся и снова ушел в лес. Вся его одежда была измята, к тому же насквозь мокрая, ну будто он опять превратился в мальчишку-озорника.«А Рид, оказывается, мало что держал в секрете от Лизбет», — подумала Камми. Как, впрочем, и она сама от Персфон. Так или иначе, но заканчивать этот разговор ей вовсе не хотелось. Ей доставляло какое-то странное удовольствие узнавать о самых незначительных подробностях из жизни Рида.— Но домой-то он добрался благополучно? — спросила Камми.— Да, разумеется. Но почему-то выглядел уныло. А как только начало светать, сразу же принялся названивать куда-то. Лизбет говорит, что он собирается куда-то поехать.— Что?В темных глазах Персфон мелькнула тень сочувствия.— Он не сказал, куда именно, но с самого утра метался по дому, как одержимый.
…До Нового Орлеана Камми предстояла пятичасовая дорога за рулем автомобиля. Весь первый час путешествия она терзалась мыслями о Риде. А ведь он ничего не сказал ей о том, что собирается уехать из города. Может быть, он упомянул об этом мимоходом, когда узнал, что она отправляется на конференцию? Может быть, хотя маловероятно.Интересно, существовала ли какая-то особая причина, из-за которой он хотел скрыть свой отъезд? Другая женщина? Или он держит связь с группировкой этих сумасшедших реакционеров, которым требуется его оружие, чтобы совершить в стране переворот? А вдруг он снова понадобился ЦРУ для какой-нибудь опасной операции в Восточной Европе или Китае?Ну разве можно быть такой глупой и рассуждать так же нелепо, как дядя-священник! У Рида есть право ехать куда заблагорассудится. А у нее нет никакого права претендовать на его время, да она и не хочет этого. Он ничем ей не обязан и не должен отчитываться, как проводит свои дни. И ночи.Она едет в Новый Орлеан — туда, где не существует никаких проблем. В этом Городе-Полумесяце, как его называют, она забудет обо всем на свете: о Ките с его назойливостью, о своем доме и заботливых родственниках, о Риде и сплетнях, которые разносятся о ней по городу. Она будет ходить в рестораны, заказывать вкусные блюда и вина, возможно, немного потанцует, а может быть, будет танцевать до упаду. Ей просто необходимо вырваться из удушливой атмосферы Гринли и попытаться расслабиться. Если ей это не удастся в Городе Беззаботности, то не удастся нигде.К тому времени, когда Камми подъехала к Александрии и свернула с узкой двухполосной 167-й дороги на магистраль № 49, ее настроение заметно поднялось. На лице появилась улыбка, когда машина поплыла по огромному мосту над великой Миссисипи в Батон-Руж , переправляясь на восточный берег реки. А после того, как позади остался водослив Бон-Каре на магистрали № 10 и вдоль шоссе заволновались бурые воды необъятного озера Понтчартрейн, Камми пришла в полный восторг.Новый Орлеан для нее всегда был особенным местом. Воздух здесь казался мягче, ритм жизни медленнее, музыка зажигательнее, атмосфера свободнее. В Новом Орлеане оливковые деревья зацветали раньше, и их сладкий аромат, разливавшийся по улицам города, навевал светлую грусть по старым временам. От густого острого запаха свежеприготовленных крабов, креветок, рыбы и еще чего-то, что имеет привкус моря, текли слюнки. Пестрый людской поток, представлявший невероятное смешение всех цветов и оттенков кожи, и гул многоязычного говора казались чем-то вроде неразрешимой головоломки. Старинные здания, как Борегад-Хаус и Кабильдо, создавали ощущение стабильности и неизменности бытия. Таким же духом вечности и постоянства веяло от реки, змеей петлявшей вокруг города. Для Камми Новый Орлеан был одновременно и опасным водоворотом, и тихой заводью. Здесь она чувствовала себя в своей тарелке, раскованно и независимо. Тут никто не говорил, кивая головой в ее сторону: «А вот пошла миссис Гринли из дома Гринли». Камми любила этот город.Гостиница, в которой проходила конференция СПОФЛ, называлась «Рояль Орлеан» и была, наверное, самой французской по духу из всех гостиниц Нового Орлеана. Она располагалась в самом сердце Французского квартала на пересечении Королевской улицы и улицы Святого Луи. Здание было построено на месте знаменитого старого «Отеля Святого Луи», который до Гражданской войны был излюбленным пристанищем креолов-аристократов из Вийе-Карре. Камми же собиралась остановиться не в гостинице, а в одном из соседних с ней домов. Друг их семьи, адвокат из Батон-Руж, предоставил в распоряжение Гринли свою свободную квартиру, которую держал на случай деловой или развлекательной поездки в Новый Орлеан.Дверь Камми открыли присматривавшие за квартирой старик и его жена, которые жили здесь уже не первый год. Подав ей бокал с вином, они отправили Камми во внутренний дворик отдохнуть после поездки, а сами занялись распаковкой ее вещей.Солнце уже зашло, и вечерние тени у старых кирпичных стен начинали густеть. Камми сидела, потягивая охлажденное белое вино и наслаждаясь ласковым прикосновением легкого ветерка, подувшего с реки. Толстые стены дворика приглушали шум машин, и он казался здесь тихим жужжанием пчел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108