— Пусти меня, — напряженным голосом потребовала она.— А по-моему, этого делать не следует.Он произнес это монотонно, на одной низкой ноте.— Что все это значит? Ты только что вышвырнул отсюда Кита.— Я не собираюсь применять к тебе силу, если ты этого боишься.Камми заскрежетала зубами, почувствовав, как у нее вдруг закружилась голова. Однако причиной был не страх.— Нет? Тогда что же?— Я собираюсь действовать дружелюбным убеждением.— Зато я настроена отнюдь не дружелюбно, — отрезала она.— Разве?Он провел рукой по ее груди, задев соски. Ответ последовал моментально, и это было очевидно для обоих.— Не надо, — тихо прошептала она с надрывом.— Тогда выслушай меня.Что ж, от этого ей хуже не станет. Камми неохотно кивнула.Рид еще крепче обхватил ее руками и притянул еще ближе к себе.— Я вот подумал, — произнес он, уткнувшись носом ей в волосы, — могла бы ты смотреть на меня как на какое-нибудь несчастное животное, находящееся в опасности? Давай я стану дятлом, и ты меня пожалеешь.— Из всех, кого я знаю, ты меньше всех нуждаешься в жалости, — медленно проговорила она низким грудным голосом.— Тогда посочувствуй. Я не гордый.Это не было правдой, и Камми это знала. А также знала, каких усилий стоила ему эта мольба и попытка придать всей ситуации юмористический оттенок.С трудом преодолев спазм в горле, она спросила:— Тебе нужно мое сочувствие только на одну ночь?— Да, я прошу тебя об этой ночи, просто об одной ночи, без каких-либо гарантий и обещаний.Его губы скользнули по ее макушке, словно принося извинение.Камми не доверяла ему, что бы он ни думал и ни говорил ей. Слишком много непонятного и необъяснимого было связано с ним. Но как бы там ни было, она устала бороться с этой необузданной силой притяжения, которая существовала между ними. Усталость переполняла ее, переливаясь через край, и требовала свободы. Камми подумала, что все ее сомнения и подозрения — ничто в сравнении с удивительным желанием, струившимся в жилах.— И какой же ответ ты хочешь от меня услышать? — спросила она с легкой печалью.— Да — вот и все, — тихо сказал он. — Только — да.Камми смотрела прямо перед собой, в черную ночь за окном.— Может быть, ты меня сначала поцелуешь? — спросила она, немного помолчав.— Поверни ко мне голову, — попросил Рид, осторожно ослабив руки, словно боясь, что она обманет.Но Камми не обманула. Она отклонила голову назад, к его широкому плечу и расслабилась полностью, опираясь на его сильный корпус. Почувствовав его тепло, она запрокинула голову так, чтобы видеть его лицо.Он нагнулся, чтобы коснуться атласной кожи ее губ, и они стали податливо-мягкими. Рид с таким упоением принялся целовать ее, словно боялся, что у него не хватит времени. Его нежные ласковые поцелуи становились все более страстными; его влажный язык проник в бархатную глубину ее рта, чтобы найти ее язык.Камми некуда было отступать, да она и не хотела этого. Сладкий восторг заставил задрожать в ее душе струны, которых будто коснулись пальцы музыканта. Струны эти вдруг ожили и запели. Их чудная мелодия, заполнившая все ее существо, звучала все громче, все тревожнее и радостнее. Горячие волны, которые излучало его тело, обволакивали ее, дурманили, заставляли забыть обо всем на свете. Вкус виски и пьянящего мужского тепла таял у нее на языке. Дав волю всем своим прихотям и желаниям, она приняла его игру и стала миллиметр за миллиметром исследовать гладкую шелковистость его рта.Ладонью он обхватил ее грудь, и Камми вздрогнула от пронзившего ее острого наслаждения: Упругое полукружье груди напряглось. Рид провел подушечкой большого пальца по ее соску, раздразнивая его, заставляя вытянуться и отвердеть. Его требовательные руки и ее податливая кожа, его энергия и ее нескрываемая жажда сливались в гармоничную мелодию страсти. Тело Камми затрепетало, охваченное пронзительной музыкой наслаждения.Ее сердце бешено колотилось. Рид притронулся губами к уголку ее рта, скользнул вниз, к ямочке на подбородке, оставляя дорожку поцелуев, потом губами стал пробираться к уху. Он лизнул мочку уха, потом осторожно слегка укусил ее бархатную кожу, и Камми почувствовала, как грудь стало покалывать от возбуждения и удовольствия.— Сними ночную рубашку, — прошептал Рид, обдав ухо жарким дыханием.Она бы с радостью сделала так, как он просил, но побоялась, что не справится без его помощи.— Сними ее сам, — сказала Камми с болью в голосе, — пожалуйста.Его дыхание было не совсем ровным, однако руки, расстегивавшие маленькие перламутровые пуговицы на глубоком круглом вырезе рубашки, действовали вполне уверенно. Наклонив голову, чтобы видеть ее через плечо, Рид отвернул в сторону тонкую белую ткань с белой вышивкой. У него перехватило дыхание, когда в лунном свете, струившемся в комнату через оконное стекло, он увидел плавные округлости ее груди. Подогнув ткань, чтобы она не мешала, Рид прикоснулся кончиками пальцев к атласным бугоркам и стал медленно обводить их. Потом его пальцы обхватили призывно вытянувшиеся соски и принялись легонько потягивать за них.Несколько долгих минут он ласкал ее дразнящие груди, потом повернул ее лицом к себе. Рид коснулся губами ее бровей, кончика носа, губ, подбородка, наклонился и провел языком по одному соску, затем — по другому. В следующее мгновение его горячий рот припал к ее груди и с жадностью стал пить нектар ее нежного тела.По ее жилам словно шипучий, искрящийся напиток пробежало острое желание. Каммибыла очарована непревзойденным мастерством Рида в обращении с женщиной. Внутренняя оборонительная напряженность, которая никогда не поддавалась насилию и оказывала жесткое сопротивление грубости, как-то незаметно и бесшумно рассыпалась и растаяла под напором его интуитивной нежности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108