Подол едва прикрывал лодыжки, и, по-видимому, его несколько раз чинили, и довольно небрежно. — А ведь это мое лучшее платье. Не имея одежды, я не могу надеяться, что Дэл… — Беа закрыла рот, а затем поспешно добавила: — Что кто-нибудь обратит на меня внимание.
Райли улыбнулась и взяла ее за руку. В самом деле, когда Беа не кричала и не ругалась, голос у нее был приятный, да и улыбка тоже. Возможно, у нее еще оставалась надежда.
Беа тяжело вздохнула.
— Ладно. Смейтесь надо мной, как Луиза и Мэгги. Полагаю, я это заслужила. Кузина Фелисити всегда говорит: что посеешь, то и пожнешь. Можно сказать, что я пожинаю богатый урожай. — Она снова посмотрела на Райли.
— Беа, я не собираюсь смеяться над вами.
Хотя у Беатрис с ее ужасными манерами и красочным языком было мало шансов привлечь внимание виконта, она все же могла на это надеяться. Беа повернулась к Райли и требовательно спросила:
— Почему вы отказались от его приглашения покататься в парке?
— Потому что мне не хотелось, — ответила Райли.
Беа прищурила глаза.
— Почему же? Он вам нравится, не правда ли? Или дело в том, что вы играете, так, как вчера вы рассказывали нам? «Будьте недоступными и сдержанными, и тогда он будет стараться изо всех сил завоевать ваше расположение».
Райли не знала, что удивило ее больше: горячность Беа или то, что, несмотря на ее хмурое лицо и скучающий вид, она слушала Райли на уроках, — Как бы это ни показалось странным, Дэландер не женится на мне, как и я не приму его предложения.
Беа склонила голову набок.
— Не примете?
— Нет, — сказала Райли. — Я не люблю его.
Беа, казалось, задумалась, хотя по ее лицу было видно, что она не может себе представить, как можно не влюбиться в виконта. Наконец она медленно произнесла:
— Если вы его не любите, как вы думаете, он может полюбить кого-нибудь другого?
Райли улыбнулась, стараясь ответить как можно убедительнее:
— Да, если немного помочь ему.
«Для этого потребуется немало труда и чудо», — добавила она про себя. Беатрис, по-видимому, пришла к такому же заключению.
— Вы можете так говорить, потому что вы актриса. Вы можете быть тем, кем хотите быть, сыграть любую роль. А я — только я и никогда не стану кем-то другим.
«Вы можете быть тем, кем хотите быть, сыграть любую роль…»
Райли откинулась на спинку стула. Слова, произнесенные Без, звучали у нее в голове. Она понимала, что, вытаращив глаза, выглядит, вероятно, чрезвычайно глупо.
Сыграть любую роль…
Она пыталась научить девиц быть кем-то, о ком она ничего не знала, а ей надо было учить их тому, о чем она знала более чем достаточно — актерскому искусству.
Райли вскочила.
— Беатрис, вы гений.
Она стащила ее с дивана и вывела на середину комнаты.
— Она, может быть, и гений, но не может же она выезжать в этом платье, — жалобно произнесла Луиза, приподнимая подол своей черной юбки. — Мы похожи на ворон.
— Предоставьте мне исправить положение, — сказала Райли. Она вспомнила, что говорил вчера Мейсон, и у нее появилась новая идея.
Луиза проворчала что-то в ответ, чего не расслышала Райли, но, очевидно, услышала Беатрис и ударила сестру по руке.
— Ох, — заныла Луиза, потирая руку. — За что?
— Придержи язык, — ответила Беатрис — без красочных дополнений, как заметила Райли.
— Думаю, надо изменить принцип наших занятий. — Чувствуя на себе внимательные взгляды всех присутствующих, Райли объявила: — Пора поделиться с вами моими восточными секретами.
Весь остаток дня Райли, кузина Фелисити и сестры Сент-Клер провели за обдумыванием того, как помочь девицам покорить свет.
Около половины пятого кузина Фелисити отправилась вниз, чтобы подготовить все к чаепитию, а Райли и ее ученицы заканчивали «урок».
— Не беспокойтесь о вашем дяде или о ваших платьях, — говорила им Райли. — Предоставьте это мне.
Когда наступил назначенный час, они спустились вниз. На последней ступеньке Беатрис остановилась. И Райли поняла почему. В их обычно тихом доме слышались голоса, беседовали в гостиной.
— Моя дражайшая Фелисити, — доносился оттуда так хорошо всем знакомый голос, обаяние словно обволакивало вас при каждом слове. — Весь день я провел в сладостном предвкушении вернуться в сень вашего милого общества. И какое благо найти вас в таком прекрасном расположении духа.
Агги! Ей следовало бы знать, что старый мошенник где-то рядом. Чует, что денежки совсем близко.
— Мистер Петтибоун вернулся, — сказала Беатрис и заторопилась в гостиную.
— Интересно, не выиграл ли он в пикет еще денег, — заметила Мэгги. — Я бы хотела лимонный торт к чаю.
«Уж лучше бы он сейчас играл в карты», — подумала Райли.
— Агамемнон, — хихикая, произнесла кузина Фелисити. — Вы снова заставляете меня чувствовать себя школьницей.
— Это было не так уж и давно, если посмотреть на ваше свежее личико, — ответил он.
Райли сжала зубы. Что бы подумала кузина Фелисити о своем льстивом поклоннике, услышь она, как он произносит эти самые слова в пьесе, которую они репетируют.
Полная решимости положить раз и навсегда конец этим бесплодным ухаживаниям, она вошла вслед за девицами в гостиную, где на диване развалился Агги, а кузина Фелисити почти сидела у него на коленях. Он прижимал ее руку к губам и, с чувством цитируя роль из «Завистливой луны», восхищался ее глазами, похожими на звезды.
Райли решила немедленно вычеркнуть из третьего акта эту сцену. Иначе каждый раз, когда она будет слышать эти слова, в ее воображении возникнет эта кошмарная сцена с Агги и кузиной Фелисити.
— Агги! Что ты здесь делаешь?
— Я приглашен на чай, моя дорогая, — объяснил он. — Разве ты не помнишь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97