Но даже сейчас,
осмыслив случившееся и пережив страшный шок, он ничего не мог здесь
поправить и изменить. Контакт был важнее для планеты, чем пять жизней.
Земля и по менее значимым поводам отдавала десятки, а то и сотни своих
сыновей. Слишком многое стояло за контактом двух цивилизаций и слишком
долго ждали миллиарды людей этого часа, чтобы он, Григ, мог своей волей
перечеркнуть достигнутое. Он чувствовал, как буквально обливается и
истекает кровью его сердце, и понимал, что отказ от Контакта лежит уже за
пределами его желаний. Свершившийся Контакт теперь не принадлежал ему. Ему
оставались только отчаяние и боль.
Словно в тумане, он пробрался в свою каморку, запер дверь и вскрыл
нишу с темпоратором. Темпоратор был на месте, да и куда он мог деться,
если почти в это же время, только несколькими часами позже, он уже входил
сюда и видел его.
- Присядем на дорожку... - пробормотал он.
Ссутулившись, он сидел на лавке, уставясь неподвижными глазами в
молчащую пустоту. Плохо было. Он славно прошел свой путь в этом мире,
совершив то, что не удавалось до сих пор никому, и не допустив при этом
практически ни одной ошибки. Но ступеньками его лестницы послужили отнятые
жизни, и потому победа, достигнутая такой ценой, имела горький привкус. Он
должен был в поисках дьявола спуститься в ад, и эта лестница привела его
туда. Несколько дней назад он, радуясь, шагал по ней. Но вот он добрался
до цели и нашел то, что искал, и надо бы обратно, а выхода нет. Ступеньки
кончились. Они сделали свое дело, и теперь некому вывести его наверх. Он
стал убийцей. Пусть во имя надежд сотен и сотен миллионов, прогресса
Земли, светлого будущего, торжества разума, но - убийцей.
Сейчас он перейдет в свой мир, где его примет в объятия ликующее
человечество, и все будет прощено и оправдано, и вновь будут солнца и
планеты, и космический ветер опять споет ему свою песнь, и струи из дюз с
привычным грохотом снова ударят в стекло и базальт, и товарищи освободят
его старое кресло в рубке "Персея", но только в кресло сядет не он, а
зомби, живой мертвец, поскольку сам он останется здесь, в аду. Он слишком
долго стремился сюда и слишком большую заплатил за это цену, чтобы ад так
легко и просто отпустил его назад. Теперь ему отсюда не выбраться
никогда...
Григ тряхнул головой и встал. Пора было переходить. Он вынул из ниши
костюм, который до прихода двойника предстояло вернуть обратно, развернув,
положил его на лавку. И расстегивая уже кафтан и собираясь сесть, чтобы
стянуть сапоги, он вдруг вспомнил лицо Чаки, но не то, которое он видел
полчаса назад, а мертвое, глядящее остекленелыми глазами на закат, а
следом из глубин памяти выплыли в сознание прыгающая мячиком голова Липа,
искаженное предсмертным хрипом лицо Барта, безжизненная маска обвисшего на
палашах Лонча. И даже лицо Старика, которого он не видел мертвым, вспомнил
Григ.
И вспомнив их, ясно и отчетливо увидев каждого в момент его гибели,
он импульсивно встал и, механически, словно во сне, сложив костюм, швырнул
его обратно на крышку темпоратора.
Не было и не могло быть ничего, что оправдывало бы их гибель. Нет
такого дела, во имя которого можно жертвовать людьми. Сам умереть ты
можешь за что угодно - это твое право. Но если тебе выпало распоряжаться
чужими жизнями, то ты можешь рисковать кем-то, только спасая других людей.
Только спасая других - и никак иначе.
Здесь же он никого не спасал.
Григ вдруг понял, что стоит, вцепившись руками в столешницу. Взгляд
его упал в нишу, где хранился темпоратор. Костюм лежал на нем косо, чуть
свесившись с края. Точно так же он будет лежать через три часа, когда
Григ-1 войдет в эту комнату.
Выходит, он сам трогал свой костюм. А потом остался здесь.
- Значит, я выбрал вариант с Хвостом? - спросил он у Гнома.
- Это оптимальное решение, - уклончиво ответил Гном.
- И ты уже тогда знал все?
- Твое "тогда" для меня только через два часа.
- А ты не мог бы... Ты не сможешь меня хоть как-нибудь предупредить?
Я б тогда не так беспокоился!
- Ну что ты говоришь! - ответствовал Гном. - Это же суперфлюктуация!
- Да, - согласился Григ, чувствуя тупую, одуряющую усталость. -
Конечно. Я понимаю.
Он еще с минуту смотрел на нишу, потом поднял заслонку, поставил ее
на место.
- Жаль, что эту информацию о Контакте не удастся сохранить в твоей
памяти, когда я исчезну.
- Да, - подтвердил Гном. - Вне пределов этой ситуации ничего не
останется.
- А ситуация будет закрыта для проникновения?
- Конечно. Это коллапс. Все хронолинии перестроятся и зациклятся.
- Но, может быть, в будущем научатся...
- Может, и научатся...
- Ну ладно, - сказал Григ. - Пора уходить. Мне ведь надо оказаться в
той мертвой зоне затемно. Да и с двойником нам здесь будет тесновато. Я
слышал, такая встреча - предвестник смерти.
- Ты прав, - согласился Гном. - Надо идти, пока камеры ничего не
видят. Конечно, до встречи с Хвостом еще двенадцать часов. Но это не
страшно, поскучаешь там немножко...

...только после того, как было получено сообщение от вынужденно
вернувшихся оттуда Наблюдателей. Осуществив переход, мы тут же связались с
Григорьевым и Чарушниковой. К этому времени Григ с Чакой, убедив
люцифериан в необходимости спасаться бегством, уже находились в десяти
километрах от Бускова, двигаясь в направлении Серпухова.
Зная, что указ о задержании артельщиков будет разослан повсюду,
Григорьев предлагал, минуя города, быстро уходить на юг, к Дону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48