Возможно, этот дурень даже понадеется получить за живого и здорового заложника выкуп побольше. И уж конечно, княгиня Анна согласится заплатить значительную сумму за его благополучное возвращение. Или, может, уговорит царя Михаила, который как-никак ее родня, чтобы он выделил небольшую толику денег, которые могли бы гарантировать хорошее поведение разбойников.— Вынужден обратить ваше внимание, сударь, на то, что, чиня неудобства царским приближенным, вы посягаете на самого государя. — Иван прижал руку с короткими, словно обрубленными пальцами к хилой груди и ухитрился наконец изобразить на своем лице ту многозначительность, которая после их внезапной остановки куда-то исчезла. — Я — Иван Воронской и в настоящее время сопровождаю боярышню Зенькову в Москву… — Нахальная ухмылка на лице неуклюжего гиганта осталась прежней, и, поняв, что ему так и не удалось произвести на это грубое животное должного впечатления, Иван не на шутку заволновался. Его охватила паника. Последние слова он буквально провизжал: — По приказу царя!Разбойник раскатисто расхохотался, чем окончательно разрушил последние надежды священника. Когда же злодей успокоился и смог, наконец, говорить, он ткнул длинным пальцем в грудь Ивана, скрытую под темными одеждами, отчего тот вздрогнул.— Кого это ты сопровождаешь? Ты слишком жалок, чтобы бороться с Петровым. Должно быть, ты пошутил, а? Сначала подрасти немного, а потом будешь трепыхаться.Острые черты Ивана исказились от переполнявших его эмоций. Странная смесь страха, ярости и унижения лишила его способности говорить или действовать. Так что, когда разбойник движением пистолета повелел ему выйти, Воронской поспешно поднялся и под отрывистый хохот этого дурня, отступившего на шаг, чтобы выпустить пленника, полез наружу. Едва очутившись на земле, священник замер от неожиданного жуткого зрелища. Повсюду, куда хватало глаз, были люди верхом на лошадях. На всех было полное обмундирование, и они плотно окружали экипаж и сопровождавших его охранников. Все были при оружии. Кто держал его в руках, кто засунул за кушак, кто ткнул за пояс. Все они выглядели как настоящие убийцы, и Иван сразу подумал, каково-то ему придется у них в плену.На запятках лакей тоже осторожно поглядывал на разбойников, прижимая к уху залитый кровью платок. Его до сих пор дымившийся мушкет лежал в пыли на небольшом расстоянии от заднего колеса, куда он упал после ранения хозяина. Один из вооруженных бандитов сидел на худом черном с серым крапом жеребце и алчно смотрел на красную ливрею сквозь прицел наведенного пистолета. Точно такая же угроза нависла и над майором Некрасовым и его людьми — их держали на мушке другие разбойники. Заложникам ясно дали понять, что любая попытка сопротивления будет поводом для полного их уничтожения.Начиная прозревать, Иван Воронской задрожал. Проходя мимо Петрова, он подумал, что этот огромный детина непременно нанесет ему увечья. Но гигант только презрительно ухмыльнулся и снова засунул голову в экипаж. Схватив черный сундучок, который священник столь ревностно оберегал в течение всего путешествия, Петров с хохотом вытряхнул его содержимое прямо в пыль у своих ног.Мгновенно придя в себя, Иван с тревожным криком ринулся к нему, протягивая руки, чтобы поскорее подхватить свой скарб, прежде чем среди одежды обнаружится кошелек с деньгами. Но Петров просто отшвырнул его прочь, поскольку его опытное ухо сразу уловило знакомый звон монет. Выудив из груды барахла кошель и подбросив его в воздух, грабитель грубо захохотал, радуясь увесистости добычи.— Отдайте мне это! — потребовал Иван, отталкивая великана и пытаясь отнять у него кошелек. — Это достояние церкви! — почти провизжал он. — Я должен доставить десятину в Москву! Вы не имеете права грабить церковь!— Ага! Теперь ворона хлопает крыльями, точно орел! — Петров бросил взгляд на двух женщин, смотревших на все происходящее из дверей экипажа, и осклабился: — А этот хиляк золото свое лучше защищает, чем тебя, красавица.Петров присел на корточки и в поисках новой добычи принялся разрывать темные одежды, чтобы подобрать то, что они еще могли таить в себе. Усилия его, однако, оказались тщетными. С гневным рыком он вскочил на ноги и схватил испуганно взвизгнувшего Ивана:— А ну, говори, где у тебя золотишко, щенок! Может, тогда я не сверну тебе башку!При виде припрятанных сокровищ Ивана Зинаиде стало противно. Но она не могла спокойно смотреть на то, как его избивают, и даже не попытаться прийти на подмогу, хоть силы ее были совсем невелики.— Отпусти его! — приказала она, не выходя из экипажа. — Это все его пожитки. Остальное — мои вещи. Пусти его, я велю!Петров повиновался, и Иван сразу рухнул на колени, испытав невероятное облегчение, когда этот человек-гора зашагал обратно к экипажу. Полностью переключившись на боярышню, разбойник широко осклабился и протянул ей руку. Зинаида неохотно вложила дрожащие пальцы в его огромную лапищу и спрыгнула на землю. Едва ее увидели другие разбойники, раздались такое дикое гиканье и такие разгоряченные крики восхищения, что она чуть не оглохла. Таким способом бандиты выражали свое одобрение ее необычайной красоте. От этого шквала оваций Зинаида затрепетала пуще прежнего и растерянно оглянулась, как вдруг целая дюжина, а то и больше негодяев бросились вперед, по пути грубо отталкивая друг друга, чтобы только первыми добраться до нее. Они уже предвкушали то наслаждение, которое можно получить от этой сахарной ягодки. И повсюду, насколько хватало глаз, она видела вокруг себя плотоядные взгляды, не оставляющие без внимания ни единой детали, ни одной частички ее тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165