— Ты правда так считаешь?
— Ну конечно.
Входная дверь оставалась открытой, чтобы удобнее было вносить багаж. Беседуя с Кэтрин, я слышала, как позади меня прошли лакеи с нашими чемоданами, потом Бетти, потом слуга Филипа. Я не слышала, как вошел Филип, — он всегда ступал почти беззвучно, как кошка, но тем не менее точно уловила момент, когда он появился в холле.
Я с улыбкой обернулась к нему:
— Обрати внимание на новую прическу Кэтрин, Филип. Не правда ли, она очаровательно выглядит?
— Она выглядит прелестно, — учтиво промолвил он.
Кэтрин залилась краской.
Леди Уинтердейл приблизилась к нам величественным шагом.
— Джорджиана. Филип. Полагаю, вы хорошо провели время в Уинтердейл-Парке?
Она произнесла это с довольно кислым выражением лица, и я впервые заметила, что она избегает моего взгляда.
Должно быть, она знала о финансовых затруднениях своего мужа и теперь боится, что мне это тоже стало известно.
К своему немалому удивлению, я поняла, что леди Уинтердейл смущена.
— Эти две недели были просто чудесны, — сказала я. — В сельской местности так красиво в это время года. А дом просто великолепен, леди Уинтердейл. Не могла отделаться от ощущения, что живу в венецианском палаццо.
Она бросила на меня острый взгляд.
— Да, я и сама очень его любила, — осторожно заметила она. — Так любила, что почти ничего не меняла в нем с той поры, как вышла замуж.
Я одарила ее лучезарной улыбкой и кивнула, делая вид, что полностью с ней согласна.
— Как поживает Анна? — спросила Кэтрин — Уже освоилась на новом месте?
— Да, она чувствует себя прекрасно. Спасибо, что предложила поместить ее в свои бывшие апартаменты. Для них с Нэнни это как раз то, что надо.
Кэтрин очень обрадовалась, услышав об этом.
Леди Уинтердейл холодно промолвила:
— Обед подадут через час. Если вы с Филипом желаете переодеться, то вам пора идти.
— Идем, Джорджи, — сказал Филип, беря меня за руку и поворачивая к лестнице. — Тетя Агата права. По дороге сюда ты почти ничего не ела и, наверное, уже проголодалась.
Я поднялась вместе с ним наверх. Когда мы проходили мимо комнаты, которую я занимала во время своего предыдущего визита в Мэнсфилд-Хаус, меня охватило странное чувство. Думаю, именно в этот момент я впервые осознала, что со мной произошло. Впервые я поняла, что я больше не Джорджиана Ньюбери — теперь я графиня Уинтердейл.
Дни, проведенные в Уинтердейл-Парке, казались мне почти сказкой, но этот дом в Лондоне был реальностью. Сегодня я лягу спать в графских апартаментах, а не в своей прежней спальне. Я, а не леди Уинтердейл буду сидеть напротив Филипа за обеденным столом. Я буду обсуждать с поваром меню и беседовать с экономкой по поводу слуг. Теперь я графиня.
Конечно, кроме меня, тут есть еще одна графиня Уинтердейл, и я была уверена, что отношения между нами, которые и раньше-то оставляли желать лучшего, станут еще более натянутыми.
Графские апартаменты находились в конце коридора, и огромные окна спальни и гардеробных выходили во внутренний дворик с садом. Я стояла рядом с Филипом в спальне и осматривалась вокруг. В комнате располагалась изящная кровать с бледно-голубым пологом, уютные кресла с голубой обивкой и письменный стол. Очаровательные пейзажи висели на стенах, а над камином висел портрет дамы в костюме восемнадцатого века, в напудренном парике и с мушкой на щеке.
Из открытых дверей гардеробных по обеим сторонам спальни доносились голоса — лакеи распаковывали наши чемоданы.
Я сказала Филипу:
— Никак не могу поверить, что все это произошло со мной. Кажется, я должна быть в моей спальне, а не здесь. Мне трудно представить себя в роли леди Уинтердейл.
— Ты вскоре привыкнешь к своему новому положению, — возразил он. — Кэтрин тебя любит. Слуги уже привыкли к тебе, и ты пользуешься у них уважением. Твое появление в доме — это не возвращение отверженного, как было со мной, после того как я принял графский титул. — Он подошел к окну и выглянул во двор, заложив руки за спину.
Возвращение отверженного.
Сердце мое сжалось от боли за него. Неужели так все и, было?
Я ответила на свой собственный вопрос. Да, именно так все и было.
Я приблизилась к нему, обняла его за талию и прижалась щекой к его плечу.
— Значит, мы подходим друг другу, — заметила я с напускной легкостью. — Шантажистка и отверженный. Воистину союз, заключенный на небесах.
Филип усмехнулся. Мне нравилось, когда удавалось его рассмешить.
Обернувшись ко мне, он промолвил:
— Не знаю, как ты, а вот я страшно голоден. Может, нам пора переодеться к ужину?
Я опустила руки и отступила от него.
— Замечательная идея, милорд. А после обеда вы направитесь в свой клуб?
— Нет, — сказал он. — Сегодняшний вечер я проведу дома. Путешествие из Суррея в Лондон очень меня утомило.
— Какая жалость, — обронила я, потупившись с притворной скромностью.
— Утомило, но не слишком, — добавил он.
Я заулыбалась.
— Иди оденься, Джорджи, — угрожающе произнес он, — или, обещаю тебе, ты вообще останешься без обеда.
— Иду, иду, иду, — сказала я, торопливо вбегая в дверь своей гардеробной, где меня уже ждала Бетти, чтобы помочь переодеться в вечернее платье.
***
Обед прошел так, как я и предполагала. Леди Уинтердейл была низведена с хозяйского кресла на мое прежнее место за столом, что, по ее понятиям, было вполне законно, но причинило ей много неприятных минут. Она выражала свое недовольство тем, что вела себя еще более высокомерно, чем всегда, но мы с Филипом — и даже Кэтрин — делали вид, что внимательно слушаем ее, пропуская все колкости мимо ушей.
Наблюдая за Кэтрин, я вдруг поняла, что в ее жизни произошло какое-то событие, которое придало ей уверенности в себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93