.
Было приятно, что спальня Никки не слишком отличалась от его комнаты в нашем, теперь уже бывшем доме. Мне показалось, что она даже чуть меньше по размеру, и ничего похожего на роскошь и прочие излишества в ней не наблюдалось. Не то что в моей нынешней спальне.
Сравнительно недолгого пребывания в детской оказалось достаточно, чтобы я признала в душе: Сэйвил был тысячу раз прав, убеждая меня, что Никки будет хорошо здесь, с детьми, среди моря игрушек, под наблюдением наверняка неплохих наставников.
Когда мы вернулись в игровую комнату, мистер Уилсон был уже там, и мне понравились его серьезный вид, вдумчивые глаза. Они вызывали доверие. Я успела шепнуть ему, что Никки не умеет плавать, и он заверил меня, что не спустит с него глаз во время прогулок возле озера.
Я готова была сколь угодно долго находиться в этой комнате, но мисс Эллеридж дала понять, что для детей наступило время обеда и нам следует удалиться. Что мы и сделали.
Возле коридора, ведущего в мою комнату, Сэйвил сказал:
— Наш обед подадут через час. Ждем вас, как обычно, в гостиной.
— Хорошо, милорд.
Он продолжил спуск по лестнице, а я прошла по коридору в свою спальню.
К обеду я надела свое старое желтое платье из муслина. Кроме него, было еще голубое, его я уже надевала.
Горничная, которую леди Реджина прислала мне в помощь, не сумела скрыть удивления, увидев давно вышедший из моды наряд.
— Знаю, — уныло ответила я на ее озадаченное молчание. — У меня есть еще только одно платье, немного лучше, но не могу же я надевать его каждый вечер, верно?
Я стояла перед большим зеркалом, оправляя платье. Простой вырез и пышные рукава определенно были из вчерашнего дня.
— Вам бы нужно бархатную ленточку на шею, мэм, — сказала девушка. — Они сейчас в моде. Особенно если приколоть к ней какую-нибудь брошку. Есть у вас брошка?
Я одарила ее благодарной улыбкой:
— Спасибо за совет. Есть камея, доставшаяся мне от матери. А вот лента…
— Я сбегаю принесу красивую ленту, и мы посмотрим, мэм. Хорошо?
Не дожидаясь ответа, она направилась к двери.
Небольшое дополнение, внесенное в туалет, пришлось мне по вкусу, и я отправилась на обед, чувствуя себя гораздо более уверенно.
Все члены семейства, за исключением Сэйвила, уже собрались в гостиной возле бронзовой статуи короля Якова. Первым меня заметил и приветствовал Роджер.
— Миссис Сандерс, — сказал он доверительно, — как приятно снова видеть ваше привлекательное лицо. Мы так устали от лицезрения друг друга, что появление кого-либо, не носящего имя Мелвилл или Девейн, кажется просто даром небес!.. О Господи, — шутливо осадил он сам себя. — Я, видимо, опять сказал что-то не вполне приличное!
— Роджер! — с упреком проговорил Джон Мелвилл и, повернувшись в мою сторону, поинтересовался, как мне понравилась поездка по парку.
— Изумительно, — ответила я с энтузиазмом. — Лорд Сэйвил пытался принизить его великолепие, сказав, что этот парк уступает многим другим по размерам, но, по-моему, его сиятельство скромничает.
— Конечно, вам есть с чем сравнить, — ядовито заметила Гарриет. — Вы ведь бывали в стольких замках.
Никто не обратил внимания на ее выпад, и я в том числе: что взять с беременной женщины, к тому же вдовы?..
— Милый Ральф, — с легким смешком сказала леди Реджина, — он так привязан к нашему парку, так любит его, что боится лишний раз похвалить, чтобы, не дай Бог, не сглазить.
Я от души рассмеялась, и в этот момент Сэйвил вошел в комнату. Наши взгляды встретились, и мне показалось, что через всю комнату пролетели яркие искры, которых присутствующие не могли не заметить.
Вслед за ним в дверях появился дворецкий и, обращаясь к леди Реджине, сообщил, что обед подан. На очереди была церемония следования к обеденному столу.
Граф Сэйвил предложил руку Гарриет, и, когда та поднялась с кресла, стала особенно заметна ее округлившаяся талия. Роджер сопровождал Реджину, чья талия была не менее располневшей; Джон Мелвилл предложил свои услуги мне.
— Что-нибудь слышно о вашем отце, Гарриет? — спросила леди Реджина, когда все уже сидели за круглым столом и суп был разлит по тарелкам.
— Да, как раз сегодня я получила от него письмо, — ответила Гарриет, пристально вглядываясь в содержимое тарелки и беря в руку ложку. — Дела задержат его дольше, чем он предполагал.
— Благодарение Богу, — пробормотал себе под нос Джон Мелвилл, и отражение этого чувства можно было прочесть на лицах всех Мелвиллов, сидящих за столом, включая Сэйвила.
Гарриет, правильно истолковав наступившее молчание, обиженно уткнулась в тарелку, и мне стало жаль ее. В конце концов, люди не виноваты в том, что Всевышний создает одних более приятными, а других менее.
Разговор за столом продолжался. Леди Реджина спросила меня, как себя чувствует мой сын в новой для него обстановке.
— Вполне терпимо, благодарю вас, — ответила я и отложила ложку, потому что суп оказался слишком сильно приправлен куркумовым корнем, чесноком и различными пряностями.
Теперь я могла более подробно поведать Реджине о том, какое впечатление произвели на моего сына солдатики, принимающие участие в битве при Ватерлоо, и какую роль в этой битве сыграл ее сын Тео.
— Он все со своими солдатами! — воскликнула его мать. — Откуда в нем такие кровожадные наклонности? Во всяком случае, не от отца.
— Это наследие Мелвиллов, дорогая, — сказал Роджер. — Наш род всегда отличался воинственностью. Для каких целей, как ты думаешь, был воздвигнут хотя бы этот замок с его башнями и бойницами?
Леди Реджина нахмурилась.
— И ты кровожаден, Роджер? — спросила она не то в шутку, не то всерьез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94