Но как только корабль пришвартовался, она позабыла о самом городе, и ее охватило внезапное, лихорадочное нетерпение увидеть дядю Чарльза — теперь, когда наконец это на первый взгляд нескончаемое путешествие подошло к концу.
Капитан Маори, красивый молодой офицер, тот самый, который арестовал Бурка и захватил в плен «Шершень», отправил ее прямо к военному коменданту города, в форт Вильям, расположенный на берегу широкой коричневой реки Гугли. Вместе они узнали, что Чарльз Трент жив, хотя и серьезно болен. Расспросив, где находится дом генерала Трента, капитан Мабри настоял на том, чтобы сопровождать ее туда. Через некоторое время Элизабет оказалась в одной из роскошных гостиных дядюшки, где ее приветствовал доктор Шифнел — личный врач дяди Чарльза. Она хотела увидеть дядю немедленно, но доктор с сожалением объявил ей, что Чарльз Трент спит после приема болеутоляющих и не проснется по крайней мере в течение ближайших нескольких часов. Хорошо бы ей подождать немного, чтобы его не беспокоить, но, разумеется, к обеду…
— Конечно, — с готовностью ответила Элизабет, — я не хочу беспокоить дядюшку. Но скажите мне, доктор, как на самом деле обстоит дело с его здоровьем? Он поправится?
Прогноз доктора не был обнадеживающим. Здоровье Чарльза Трента неумолимо и быстро ухудшалось, и сейчас единственная задача окружающих его людей состояла в том, чтобы сделать оставшиеся дни как можно более спокойными и тихими. Доктор Шифнел занимал комнату, смежную со спальней Чарльза Трента, чтобы быть всегда под рукой. Специально нанятая сиделка находилась при нем неотлучно. Ну, разумеется, сердечно заверил ее доктор, встреча с любимой племянницей должна поднять его настроение, если уж не прибавить ему сил. После короткого совещания доктор Шифнел предложил ей отдохнуть в оставшееся до обеда время и посетить дядю около пяти часов. Элизабет с благодарностью приняла этот совет, распрощалась с капитаном Мабри, который все еще ожидал в кабинете, и последовала за управляющим, тучным индусом по имени Фрила, по мраморной лестнице в очаровательную желтую спальню, где и прилегла на широкой кровати.
Элизабет медленно допивала чай, наслаждаясь его изысканным ароматом и вкусом. Небольшой отдых, чай и вообще новизна окружения — все это значительно подняло ее настроение. Еще совсем недавно она даже поверить не могла, что однажды снова испытает почтительное внимание к себе и окажется в привычной обстановке. Элизабет прекрасно помнила последнюю ночь на Мадагаскаре, когда надежда окончательно оставила ее и она почувствовала всю безвыходность ситуации. Все это, казалось, было давным-давно. С того момента, как британцы появились на острове, она вновь стала мисс Элизабет Трент, леди из Лондона, и заняла подобающее ей место. Элизабет вздохнула и вновь откинулась на подушки, поставив пустую чашку на блюдечко. Только одно теперь беспокоило ее: надо вернуть Александру Бурку долг вежливого обращения и сделать так, чтобы это произвело на него впечатление.
Все события, последовавшие после отчаянного крика Симса о том, что приближаются британцы, теперь казались ей совершенно нереальными. Безумный бег вместе с Бурком обратно на корабль, его отрывистые, лающие приказания команде. Потом он грубо втолкнул ее в каюту, велел упаковать свои вещи и надеть лучшее платье. Не раздумывая, с замирающим сердцем она повиновалась ему и облачилась в шелковое фиолетовое платье, которое было на ней в то самое первое утро после ее пленения и которое предназначалось для того, чтобы произвести впечатление на Александра Бурка.
На палубе творилось нечто невообразимое. Люди безумно носились вокруг, поднимали паруса, закатывали в трюм бочонки, кричали охрипшими, сорванными голосами. Элизабет нашла Бурка на верхней палубе, он стоял, скрестив руки, и щурился на солнце, пытаясь разглядеть четыре больших корабля, плывущих в их направлении.
Сердце Элизабет билось, как молот. Спасение — нежданное, негаданное — было перед ней. Для Александра Бурка все пути отрезаны, его небольшое судно не могло противостоять трем тяжело вооруженным фрегатам. Более того, он не мог спастись бегством, ибо «Шершень», только собиравшийся отчалить этим утром, был захвачен практически врасплох. Торопливые приготовления, сделанные накануне, еще не были закончены, множество необходимых вещей, припасов и инструментов еще предстояло упаковать и погрузить на корабль, починенные паруса не были поставлены. И хотя команда работала в сумасшедшем темпе, но уже не было времени выйти в море. Алекс оказался в ловушке. Выражение его лица говорило, что он все понимает. И как бы читая ее мысли, Бурк посмотрел в ее сторону и холодно улыбнулся.
— Да, это значит, что ты скоро будешь на свободе, — сказал он. Его голос звучал твердо. — Сопротивление или бегство бесполезны в нашем положении. У нас остается единственный выход.
— Сдаваться?
Он кивнул.
— Как не похоже на тебя, — заметила она с издевкой, с удовлетворением изучая его лицо. — Ты ведь столь высокомерен, что, кажется, не способен сдаваться.
Бурк пожал плечами:
— Надо покоряться обстоятельствам. Глупо подвергать корабль риску быть потопленным, а людей — быть раненными или убитыми ради красивого, но бесполезного жеста. Может быть, я и высокомерен, Лиззи, но в такой же степени и практичен. Мое решение вполне реалистично.
Ее глаза злобно засверкали.
— Капитан, я испытываю величайшее удовольствие, зная, что очень скоро вы окажетесь в британской тюрьме. Вы проведете оставшуюся часть своей жизни в какой-нибудь грязной дыре. Надеюсь, вам полагается лишний год тюрьмы за каждое обращение ко мне «Лиззи».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117