— Моя драгоценная, красивая, любимая. — Потом она подняла сияющие глаза. — Кто-нибудь скажет моему мужу, что его дочь хотела бы с ним познакомиться?
Тут дверь скрипнула, и в нее проскользнула раскрасневшаяся Нелл.
— Я только хотела посмотреть, как… О! Младенец! Вы уже разродились! — Девушка завизжала от радости.
Эдна строго сказала:
— Если ты хочешь сделать что-то полезное, найди нам ленту, прежде чем отец этой юной леди сюда войдет. Господи, да у этой крошки волос на голове больше, чем у иных годовалых детей. Разве Куинн не будет потрясен, увидев ее с лентами в волосах, когда его дочери всего одна минута от роду?
— О да, скорее! — радостно воскликнула Мора, прижимая ребенка еще крепче. Такая крошечная. Но какие большие, чудесные, удивленные глаза и маленькие цепкие пальцы. — Посмотри вон там, в корзинке для шитья, Нелл, — сказала Мора, а сама не могла отвести глаз от комочка, который она бережно держала перед собой, разглядывала крошечные пальцы на руках и ногах малютки. — Там есть где-то розовая лента, я помню…
— Я не вижу никакой ленты. — Нелл рылась в корзинке, перебирая обрезки тканей, вязальные спицы, катушки ниток и остро заточенные ножницы. — А вы уверены, что…
— Неси корзинку сюда, — нетерпеливо сказала Серина, не желая отойти от кровати ни на секунду. Как и другие женщины, она не могла насмотреться на прелестную крошку с черными волосиками на голове, взиравшую на мир удивленными глазами.
Нелл поставила корзинку у ножки кровати и вытряхнула все ее содержимое на покрывало.
— Здесь обрезки старой ленты, но, может, найдется какая-нибудь розовая или белая… А что это?
Она подцепила грязный коричневый мешочек из грубой ткани величиной с ее большой палец.
— Что это? — В удивлении Мора разглядывала мешочек. — Никогда его не видела, — сказала она, все еще не понимая, откуда он взялся и что в нем может быть.
Нелл отшвырнула свою находку.
— Не важно, это уж точно не розовая лента.
Когда она снова принялась рыться в корзинке, мешочек свалился с кровати на пол с глухим стуком, а потом раздался тонкий звон. Нелл и Мора наклонились и увидели шесть крошечных блестящих камушков, которые катились по полу. Только это были не камушки, а бриллианты. Мора ясно видела это, и ее глаза расширились от потрясения.
Нелл нагнулась и принялась их собирать.
— Бриллианты, — задыхалась она. — Их тут целых шесть. В комнате стало тихо-тихо.
— Я положила свою шкатулку для украшений в эту корзинку, когда шила себе платье для танцев, — медленно сказала Мора, в то время как младенец принялся с жадностью искать ее грудь. — И наверное, пропорола двойное дно ножницами или иголкой. — Никогда не видела этого мешочка, — бормотала Мора, все еще не до конца понимая, в чем дело.
— Это теперь не важно, — сказала Эдна. — Вы сможете себе сделать по-настоящему симпатичную безделушку, или заказать какую-нибудь необыкновенную одежду для этой крошки, или купить ей самого симпатичного в мире пони, если захотите.
Мора не хотела брать себе бриллианты, принадлежавшие убитой ее братьями женщине. Эти камни привели к смерти Джадда и Хоумера и едва не отправили на тот свет ее.
Мора вздрогнула и посмотрела на свою малютку дочь, чувствуя, как мир и покой снова возвращаются к ней.
— Кто-нибудь позовет Куинна? Пожалуйста, — тихо попросила Мора, когда Нелл снова опустила бриллианты в мешочек и положила его на стол.
Доктор Перкинс пошел к двери, но вдруг она сама распахнулась.
— Это ты, — улыбнулась Мора, увидев мужа. — Тебя-то мы как раз и ждали!
Куинн стоял бледный в тусклом свете спальни с занавешенными окнами. Его серебристо-серые глаза посмотрели на Мору, а потом на младенца, прижавшегося к ее груди. Он не мог ни говорить, ни двигаться. Он замер на месте, потом наконец к нему вернулся дар речи и он спросил нетвердым голосом:
— Как вы себя чувствуете? У вас обеих все хорошо?
— Лучше и быть не может. Подойди познакомься со своей дочерью. — Гордостью и любовью сияла улыбка Моры, когда муж осторожно, даже почтительно, подошел к кровати.
— Гм, я думаю, следует оставить гордых родителей одних. — Доктор Перкинс откашлялся. Женщины поддержали его и, не говоря ни слова, вышли за ним следом, плотно закрыв за собой дверь.
Ноги едва держали Куинна, они стали какими-то ватными, но он ухватился за спинку кровати и поцеловал Мору в потный лоб, потом пристально посмотрел на очаровательную малютку и ее сморщенное личико.
Страх сковал его сердце и душу. Он чувствовал радость и возбуждение куда более сильное, чем от дюжины бутылок крепкого дешевого виски.
— Она красивая, — хриплым голосом заявил Куинн. — И ты красивая.
— Ты, должно быть, выпил. — Нежный смех Моры казался похожим на прикосновение тончайшего шелка к его туго натянутым нервам.
— Выпил? Я вкалывал как черт на веранде, пока вы тут развлекались. — Усмехнувшись, Куинн опустился на колени возле кровати. Он осторожно погладил пальцем щечку новорожденной. — Перила закончены. Все готово для вас, миссис Лесситер, все так, как вы хотели. Теперь вы можете сидеть на своей веранде в кресле-качалке и смотреть на звезды. — Он засмеялся.
— Замечательно, приятно слышать. — Мора улыбнулась, глядя в глаза мужу. — Если еще и ты будешь наслаждаться этим вместе с нами…
— Только попробуй не пустить меня к вам!
Тронутая тем, что он вспомнил о ее давнем желании, которое она высказала, когда они только приехали сюда, на берег ручья, в этот дом, Мора пристально и с удивлением смотрела в глаза Куинна. Он запомнил, а ведь столько воды утекло с того времени… Она держала у груди свою новорожденную дочь, нежно прижимала ее к себе и видела, как неподдельная радость смягчает лицо мужа, каким теплым оно становится, лицо человека, которого она любит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101