Его не могло не интересовать, что случилось бы, если б он ответил на ее поцелуй. Но привыкнув уже к сдержанному, почти надменному ее поведению, Логан так растерялся, когда Элизабет обняла его, что и не подумал об этом.
Словно прочитав его мысли, Бет смутилась, взгляд ее потух, на глаза набежали слезы. И Логан, почувствовав угрызения совести, решил изменить тактику. Встав из-за стола, он подошел к бабушке Джо, которая в это время как раз накладывала на блюдо огромные ломти ароматного яблочного пирога. Логан взял из шкафчика вилки и тарелки, одну из которых поставил перед Бет, и положил себе и ей по порядочной порции лакомства.
– Бьюсь об заклад, ты в жизни не пробовала такого вкусного пирога. В здешних горах бабушка Джо славится на всю округу своими пирогами с сушеными яблоками, – он снова уселся напротив Бет и отправил в рот большущий кусок. И невольно улыбнулся, заметив, как она вилкой осторожно проткнула румяную корочку и откусила маленький кусочек.
Элизабет слизнула языком с губы крошку и согласно кивнула:
– Пирог превосходный! – Она посмотрела на старушку: – Как вы думаете, могла бы и я научиться печь такие пироги?
Бабушка Джо, положив кусочек и себе на тарелку, ответила дружелюбно:
– Это вовсе не так уж трудно. Весь секрет в том, чтобы у яблок был особый привкус.
– Особый привкус?
– Я вымачиваю яблоки в сидре перед тем, как класть их в тесто.
Чтобы удержаться от смеха, Логан засунул в рот еще кусок пирога. Его бабушка вымачивала сушеные яблоки, прежде чем запекать, в крепком яблочном вине, но он знал, что она никогда в этом не сознается.
Съев свою порцию, он вертел в руках вилку, искоса глядя, как маленький розовый язычок Бет вытянулся вперед и убрал с ее верхней губки небольшой последний кусочек корки. Заметив на щеке девушки еще одну крошку, Логан протянул руку и смахнул ее пальцем, ощутившим гладкую, прохладную кожу. От Элизабет исходил приятный, теплый запах корицы. Их взгляды снова встретились, и он с трудом подавил в себе желание сжать ее в своих объятиях и поцеловать.
Она отпрянула от него, то ли испугавшись его жаждущих глаз, то ли сама испытывая нечто подобное. Вздохнув, Логан встал из-за стола, и тут поймал на себе веселый взгляд бабушки.
– Ты еще не разучилась печь пироги, ба, – и он посмотрел на молодую темноволосую женщину рядом со старушкой. – Восхитительно! – пробормотал Логан тихонько.
– Ну, что ж, спасибо за похвалу, если ты, конечно, имел в виду мой пирог, – поддразнила внука пожилая леди.
И сам не зная в точности, что он имел в виду, Логан решил убраться из кухни поскорее, пока не оказался совсем в дурацком положении.
Потрясенный нахлынувшими чувствами, он вышел из дома, обошел коровник и направился к лесу, размышляя о последних событиях, пытаясь разобраться в самом себе, вспоминая…
Элизабет Истгейт, с тех пор как появилась в их доме, сумела перевернуть вверх дном всю его жизнь, разбередить душу, всколыхнуть давно забытые желания. Сначала он поклялся себе, что сделает все, чтобы она, уехала, и был уверен, что станет абсолютно счастливым только после ее отъезда. Но теперь у него возникло предчувствие, что если эта маленькая женщина уедет, он будет скучать по ней.
Несмотря на все свои прежние намерения избегать встреч с ней, Логан часто ловил себя на том, что наблюдает за ней, ищет взглядом ее небольшую фигурку, жадно вдыхает в комнатах тот аромат, который был присущ ей одной. Он в замешательстве потряс головой. Что же такое было в этой городской чистюле, что так властно притягивало его, заставляло желать ее? Прошлой ночью он мечтал сорвать с нее это безобразное платье, скрывавшее теплое, мягкое, послушное и жадное до ласк молодое тело. Ему даже приснилось, что они занимаются любовью, но, в конце концов, Лиззи обрела черты Анни. Логан поднял дрожащую руку и взъерошил волосы. В нем снова всепоглощающей волной поднялась старая знакомая боль: Анни, его жена, его подруга с детских лет, единственная женщина, которую он любил. Его Анни, ее волосы цвета созревшей пшеницы, ее глаза, голубые, как чистое летнее небо, ее тело, щедрое и пышное, как августовские сады… Его Анни, его возлюбленная, была изнасилована, а потом зверски умерщвлена вместе с его ребенком, которого носила под сердцем.
Мысли Логана Виндфилда медленно плыли назад, в те далекие дни… Вспомнился тот страшный день, когда его полк принимал участие в бою при Пи Ридж и потерпел поражение. После этого солдат Виндфилд участвовал в стольких сражениях, столько раз побеждал и был разбит, что все эти бои слились в его памяти в одно грохочущее, полыхающее, ревущее и стонущее целое. Он едва помнил то место, где его, раненного в плечо, в плену начинающейся горячки, взяли в плен и на корабле отправили в концентрационный лагерь янки, куда-то на север. Пробыв в плену целый год, он проснулся однажды утром и ему безумно, невыносимо захотелось домой. Он бежал, увертываясь от града пуль.
Вернувшись на свою землю, Логан узнал, что его жена, отец и мать лежат в земле, а полусгоревший дом покинут. Бабушку Джо, младших сестер и братьев ему удалось отыскать. Они обитали неподалеку от разрушенного семейного гнезда, в известковой пещере, умирая от голода.
Все вместе они смогли восстановить часть дома. Охотой он заготовил достаточно пищи, чтобы семья смогла какое-то время продержаться, и покинул родные места, стремясь вернуться на свое место в полк. Когда он добрался до своей части, то оказалось, что большая часть солдат дезертировала и разбежалась по домам. Но Виндфилд не собирался отказываться от борьбы. Его снедала неутолимая жажда отмщения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110