– Оставьте седла на их спинах. Это поможет им не забывать, что такое носить на себе седока. После ужина объедем стадо и посмотрим, как там дела.
Завтра после обеда Джейк собирался взять этих четырех парней ловить коров, чтобы оценить, насколько хорошо они ездят верхом. Потом можно подумать, что делать с остальными.
Трое мальчиков быстро спешились. На мгновение пристальный взгляд Мэтта сфокусировался и остановился на Джейке. Это было так неожиданно, что Джейк почти не успел уловить, что за чувство мелькнуло во взгляде, но мог бы поклясться – это гнев, даже ненависть. Но это же глупо, у Мэтта нет никакой причины сердиться на Джейка, и уж совершено никакой, чтобы ненавидеть.
Через мгновение взгляд Мэтта стал безразличным, Джейк даже засомневался, что вообще что-нибудь видел. Однако это его потрясло. Он взял этих парней во многом из-за Мэтта – никак не мог забыть, как тот просто стоял и ждал, чтобы Соутут растоптал его. Джейк был уверен, что сможет помочь мальчику. Но не в том случае, если Мэтт его ненавидит.
Мэтт спокойно спрыгнул с лошади, перелез через изгородь и, не оглядываясь, направился к хижине. Удивленный Джейк несколько мгновений смотрел ему вслед, потом спешился и пошел к костру, отогнав странное чувство.
Проведя день в седле, Джейк проголодался и с удовольствием предвкушал ужин. Особенно хотелось выпить кофе, чтобы смыть толстый слой пыли, покрывающий глотку.
Во время войны он научился готовить, но только чтобы не умереть с голоду. Приличной пищи, приготовленной женщиной, не ел с тех пор, как сбежала его мать.
Запах подгоревшего мяса оказался первым знаком, что все будет не так, как надеялся Джейк. Неохотный вид, с которым мальчики брали тарелки, был вторым сигналом. Третьим – выражение лица Изабель.
Джейк взглянул на свою тарелку и отпрянул – бекон был покрыт угольно-черной коркой. Вернее, он думал, что это был бекон. Бобы казались маленькими коричневыми островками в грязной луже. Джейк попытался подцепить один вилкой. Тот был твердым, как камень, и таким же скользким – выпрыгнул из тарелки и шлепнулся на землю в нескольких шагах.
– Вы их варили? – Джейк был в ярости от разочарования.
– Конечно, – удивилась Изабель. – Они горячие, разве нет?
– Они твердые, как камень.
– Я варила их почти полчаса.
– Этого мало. Сколько вы их вымачивали?
– Почему их нужно вымачивать? Они не были грязными.
О Боже, она и в самом деле не умеет готовить!
– Это сухие бобы, их нужно вымачивать целый день!
– Вы кричите, – Изабель говорила обычным тоном, будто делала замечание ребенку за какую-то оплошность.
– Конечно, кричу. Вы бы тоже кричали, если бы я подал вам уголь и мокрые бобы.
– Это бекон.
– Возможно, это был бекон, но сейчас это просто уголь!
– Вы опять кричите!
– Если пообещаете превратить это во что-нибудь, отдаленно напоминающее бекон, обещаю не кричать.
– Это не так уж плохо, если соскрести корку, – сказал Чет.
– И немного посолить, – добавил его брат.
– Он, вероятно, сырой внутри.
– Прожарился, – возразил Чет. – Я проверил. Джейк в изумлении уставился на братьев Аттмор. Почему их никто не усыновил давным-давно? Оба белокурые, хорошо сложены, похожи друг на друга, словно близнецы. Врут с невинными лицами. Эта пища не годилась даже собакам, и мальчики это знали.
– Дайте мне кофе, – сказал Джейк. – Может быть, я смогу проглотить это вместе с кофе.
Он сразу понял, что кофе слишком жидкий. Вкус подтвердил предположение.
– Вы выбросили старую гущу.
– Конечно.
– Я говорил, чтобы вы оставили ее.
– Я отказываюсь пить кофе, приготовленный на старой гуще, – Изабель говорила оскорбленным тоном.
– Тогда варите два котелка кофе.
– Это нелепо!
– Согласен. Но вам придется научиться готовить приличный кофе.
– Я сделала приличный кофе.
– Если вы собираетесь варить такой кофе, какой мы пьем здесь, в Техасе, нужно выбросить только треть гущи. И не больше. Потом добавить горсть новых зерен и кипятить. Когда кофе становится черным, его можно пить.
– Похоже на рецепт приготовления грязи.
– Возможно, но получается еще и хороший кофе. Ну, что еще вы приготовили?
Должно же быть что-нибудь еще. Если нет, они умрут от голода.
– Бисквиты и пирог.
Если это сделано так же, как бекон и бобы, не хочется даже думать о бисквитах и пироге. Джейк ссыпал бобы обратно в котел.
– Оставьте котелок на огне. Если повезет, сможем ими позавтракать. Вы сделали соус?
– Я не умею.
Бормоча проклятия, которые не пытался скрыть, Джейк соскреб, сколько мог, подгоревшую корку со своего куска мяса. Хм, это стало больше похоже на бекон. Он откусил кусок. Черт, мясо оказалось жестким, как подошва.
– Черт подери, женщина, это ужасно.
– Я предупреждала, что не умею готовить.
– Каждая женщина говорит, что не умеет готовить. Поэтому думаешь, что она сделала что-то исключительное.
– Я не лгу.
Джейк бросил взгляд на свою порцию, и все надежды на приличную еду исчезли.
– Похоже на то. Вы умеете готовить хоть что-нибудь?
– Бисквиты.
Ответ ни в коей мере не поднял настроение Джейка. Бисквиты – самое трудное. На войне тому, кто умел печь действительно вкусные бисквиты, не приходилось больше ничего делать. Все, кто ел бисквиты, с радостью выполняли за него его обязанности.
– Дайте мне парочку. Может быть, я смогу протолкнуть в глотку этот бекон, если заверну его в бисквит.
– Вы не должны есть, если не хотите.
– Хочу. Выездка лошадей – трудная работа. Нам придется есть это, чтобы не умереть от голода.
– Если бы вы оставили Мэтта…
– Я не могу обойтись без него. Бисквиты готовы?
– Думаю, да.
Изабель сняла крышку духовки и совершенно божественный аромат наполнил ноздри Джейка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93