Виконт одарил его грозным взглядом, который, впрочем, не произвел никакого впечатления, и Сауту пришлось скатиться с одеяла, чтобы не получить очередной удар между лопаток.— Это нечестно, — проворчал он, отряхивая одежду. — Так я и знал, что этим кончится. Кто-нибудь обязательно вспомнит про мадам Фортуну. Все это очень смешно, хотя кое-кто из-за этого подавился, а кое-кто другой чуть его не прикончил.— По-моему, ты первый упомянул ее, — невозмутимо отозвался Марчмен и впился зубами в свой персик. — А если бы я хотел прикончить тебя, то воспользовался бы кинжалом…Маркиз Истлин покосился на сапог Марчмена.— Ты что, носишь его с собой, Уэст?Хотя вопрос был задан в шутливой манере, ответ Марчмена прозвучал вполне серьезно.— Всегда, — буркнул он и сменил тему, обратившись к Нортхэму: — Что-то ты не спешишь насладиться плодами своих трудов.Тот и вправду все еще держал половинки персика в раскрытых ладонях. Но смотрел он не на приятелей, а на усыпанную колокольчиками лужайку, где стоял мольберт, вокруг которого суетилась молодая женщина, поспешно собиравшая рисовальные принадлежности. Нортхэм, обычно не склонный к угрызениям совести, взглянул на расщепленный перенос, и во взгляде его мелькнуло сожаление.— Полагаю, я должен принести извинения леди. Похоже, я лишил ее натуры.Истлин оглянулся через плечо и выгнул бровь.— А, леди Элизабет Пенроуз. Вчера вечером я сидел рядом с ней за столом. Ты бы тоже там был, если бы удосужился вовремя приехать. Как и все остальные.Нортхэм скорчил гримасу.— Пришлось задержаться из-за разногласий с матушкой. Она считает, что мне пора жениться, а я считаю, что в таких делах не следует спешить.Саутертон, вольготно растянувшийся на одеяле, кивнул:— Знакомая ситуация. Что, по-твоему, она хочет больше — невестку или внуков?Нортхэм ни секунды не колебался с ответом:— Конечно, внуков.— Вот именно. С моей матерью та же история, хотя она никогда не говорит об этом прямо. Догадываешься почему? — Истлин размахнулся и запустил персик в ручей… куда тот и плюхнулся, описав в воздухе широкую дугу. — По той же причине, по которой все матери избегают этой щекотливой темы. Не хотят верить, что их драгоценные сыночки знают, что нужно делать, чтобы зачать наследника. Марчмен кивнул:— Ист прав, как ни больно это признавать. — Он обвел приятелей взглядом. — Означает ли это, что в ближайшем будущем вас ждут свадебные колокола? Пожалуй, мне начинает нравиться идея видеть вас троих стреноженными, пока я буду свободно пастись в чистом поле.Нортхэм бросил обе половинки персика в Марчмена, но тот их ловко поймал.— Не думаю, что найдется поле, которое ты бы не перепахал, Уэст. — Он встал и отряхнул ладони. — Ладно, я пошел заглаживать вину, — вздохнул он. — Постарайтесь не позорить меня в присутствии леди.— Будь осторожен, Норт, — предупредил его Истлин. — Учти, она дочка Роузмонта и любимица наших хозяев.— Я не собираюсь ее компрометировать, — сухо отозвался Нортхэм. — Скажу пару слов, и все.Приятели проводили его взглядами. Истлин откинулся назад, опираясь на локти и скрестив длинные ноги. В его каштановых волосах сияли солнечные блики. На губах играла ленивая улыбка, темно-карие глаза лукаво блестели.— Даю слово, что к концу года он женится.— На Либби Пенроуз? — недоверчиво спросил Саутертон. — Да ты рехнулся!Теперь уже Марчмен перевел заинтересованный взгляд на Саутертона.— Либби? Это звучит довольно фамильярно. Ты что, ее знаешь?Саутертон пожал плечами:— Впервые вижу. Путешествие с Нортом имеет свои недостатки: всюду всегда опаздываешь. Но моя сестра ее знает. Они дебютировали в свете примерно в одно и то же время. Эмма замучила меня письмами с подробнейшими описаниями своего первого сезона. О, она-то, разумеется, была в восторге, но я благодарил судьбу, что нахожусь на службе у адмирала, а не в Лондоне. Леди Элизабет постоянно фигурировала в ее посланиях. Эмма находила у Либби, как она ее называла, массу достоинств, хотя не помню, каких именно. Впрочем, насколько я понял, общество считает леди Элизабет чем-то вроде синего чулка, что расположило к ней Эмму, но не способствовало ее успеху в свете. Кстати, она старше Эммы на два, а то и на три года. Получается, ей сейчас лет двадцать шесть, не меньше!— Бог мой, — произнес Марчмен, изобразив глубокое потрясение. — Да она уже одной ногой в могиле. И как это я раньше не заметил, что ее ждет скорая кончина?Виконт наградил его кислым взглядом.— Можешь смеяться сколько угодно, Уэст. Но ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Яблочко уже не в самому соку. Вряд ли вдовствующая графиня Нортхэм одобрит выбор своего сыночка.Низкий смешок Истлина привлек внимание остальных.— Тем больше оснований для Норта заинтересоваться этой дамой.— Верно, — согласился Саутертон, подумав. — В чем, в чем, а в этом смысле Норт вполне предсказуем. Как бы его матери не пожалеть о том, чего она так усердно добивается.Марчмен склонил голову набок, переводя плутоватый взгляд с одного приятеля на другого.— Как насчет пари? Ставлю соверен, что к концу года Норт представит вдовствующей графине невестку.Виконт Саутертон рассмеялся:— Соверен? Если уж ставить соверен, то на что-нибудь более конкретное. Скажем, на то, что к алтарю он поведет не кого-нибудь, а именно Либби Пенроуз.Марчмен бросил взгляд на Нортхэма, стоявшего рядом с леди Элизабет. На лице графа застыло вежливое выражение, взгляд оставался непроницаемым. По его виду никак нельзя было сказать, наслаждается ли он беседой или предпочел бы оказаться в другом месте. Но если Элизабет Пенроуз и в самом деле достаточно образованна, чтобы заслужить репутацию синего чулка, то Марчмен склонялся в пользу первого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116