Впрочем, в любом случае она была готова принять его согласие за искреннее.
Райдер скинул с плеча седельные сумки, пристроил в углу винтовку и снял пояс с кобурой. Потом повесил жилет на спинку кресла возле письменного стола, пересек салон и уселся на кровать, посредине которой стояла прикрытая крышкой корзина. Оказалось, что в ней было полно продуктов — для первой части пути. С некоторой долей удивления Райдер наблюдал за Мэри, старательно осматривающей один предмет обстановки за другим. Судя по всему, ей хотелось проверить все до одной лампы: исправны ли они и заправлены ли маслом доверху. За занавеской стоял комод с рукомойником и принадлежностями для мытья. Выпив стакан свежей воды из кувшина, Мэри ознакомилась и с его содержимым.
— С каких это пор тебя стали волновать сорта мыла и пена для ванны? — удивился Райдер.
— Много ты понимаешь, — фыркнула она, закрыв комод и задернув занавеску. — После всех этих недель, когда мне приходилось плескаться в ледяной воде, я не могу не мечтать о горячей ванне с приятно пахнущей пеной!
И в доказательство своей правоты тут же залезла в массивную медную ванну, чтобы получше представить себе, что она почувствует, когда здесь будет полно горячей ароматной воды. От столь приятных мыслей щеки ее залил яркий румянец, и она зажмурилась, обхватив себя за плечи.
— М-м-м-м! Ты только представь себе это блаженство!
Еще бы он не представлял! Облик чудесной фигурки Мэри, от шеи до пят покрытой мыльной пеной — и ничем больше, — тут же на удивление четко замаячил перед его мысленным взором. Если постараться, он даже смог бы разглядеть коралловые бутоны сосков, заманчиво проглядывавших сквозь белоснежные хлопья. Дальше уже совсем просто было представить, как пена постепенно оседает, с тихим шорохом лопающихся пузырьков. От влаги кончики волос завьются еще круче, и капли будут катиться по молочной коже плеч. Милая ямка на шее пропитается пряным ароматом лавандового мыла. Точеная фигурка заблестит под тонкой пленкой влаги, как лепестки самого нежного цветка.
Под конец в его воображении эта переносная вагонная ванна вдруг разрослась настолько, что смогла вместить двоих…
— Райдер! — сердито окликнула его Мэри.
— Ч-что? — растерянно замигал он.
— Сам знаешь что! Нечего вмешиваться в мои мечты!
Едва заметный румянец выдал ход его мыслей, хотя разведчик и не подумал раскаиваться:
— Ну, коль скоро ты до сих пор избегаешь приблизиться к этой кровати, я имею полное право утешаться хотя бы мечтами!
Гневно вздернув подбородок, Мэри развязала ленты шляпки и кинула ее через весь вагон в Райдера. Тот поймал ее и рухнул на кровать как подкошенный.
— Ах, как забавно! — сухо заметила Мэри.
В ответ он лишь иронически ухмыльнулся.
Мэри задумчиво покачала головой, не в силах отвести взгляда от его лица. Подчас та легкость, с которой Райдер заставлял сердце замереть в груди, уязвляла ее гордость. Она постоянно позволяла втягивать себя в стычки, в которых нередко теряла контроль, и потом даже не могла сказать точно, с какого момента он начинал брать над ней верх, заставляя страдать от поражения. Райдер же вел себя совершенно иначе. Даже уложенный ею на обе лопатки, он не терялся и принимал неудачу вполне спокойно, не теряя достоинства.
Мэри попыталась спросить его об этом позднее, лежа рядом с ним на некогда чистых и отглаженных, а теперь беспощадно измятых простынях на узкой кровати. При воспоминании о том, как нежно он любил ее несколькими минутами ранее, у нее пробегали по коже мурашки.
— Как тебе это удается? — поинтересовалась она, опираясь руками на его грудь и заглядывая в глаза. Его расслабленное, безмятежно-спокойное лицо ничем не напоминало того ненасытного хищника, который заставлял ее тело разрываться на куски от наслаждения. О недавнем накале страсти говорили лишь бившаяся до сих пор жилка на шее да глубокие морщины, залегшие в уголках рта. Он наполнял ее до краев, а она принимала его. Она чувствовала, как напрягается ее тело в ответ на его рывки, словно стараясь обхватить как можно плотнее и подольше удержать в себе, продлевая волшебные минуты единения. И теперь Мэри не могла отделаться от странного ощущения потери: бедра ныли, словно между ними чего-то не хватало. Она болезненно ощущала контуры своего тела, больше не слитого воедино с телом Райдера.
Она поняла, что больше не хочет добиваться ответа на свой вопрос. Она хочет его, хочет снова почувствовать его внутри себя.
Мэри улеглась так, чтобы вытянуться вдоль его тела во весь рост. Она следила за его глазами, в которых мелькнуло сначала удивление, потом радость, потом понимание — и, наконец, страсть. Он поцеловал ее, и она ответила ему сильно, жадно, торопливо лаская языком. Ее дыхание — равно как и его — стало прерывистым, в ответ на любовный призыв, который не мог остаться без ответа.
Нежные груди Мэри щекотали его чувствительную кожу, соски ее напряглись. Между их телами то и дело пробегали искры возбуждения. Оно все нарастало, становилось нестерпимым, буйным и приносило все большее наслаждение, едва не доходившее до боли. Мэри снова стала влажной и горячей, готовой принять его в себя.
Она приподнялась на руках, и Райдер тут же сжал в ладонях ее груди. Мэри устроилась поверх него. Прошло еще так мало времени, и он не успел набраться сил, чтобы любить ее вновь. Такого никогда не случалось прежде, и Райдер сам не ожидал от себя подобной прыти, однако в эту минуту обоим было наплевать, что можно, а что нельзя. И он откликнулся на ее призыв, на бурю чувств, захватившую их обоих и закрутившую в вихре экстаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138