Национальность второго - маленького,
темноволосого, с быстрыми движениями смуглых рук - определить было трудно.
Судя по взглядам, которые они дарили друг другу, по неуловимой нежности, с
которой обменивались тихими репликами, эти двое были
супругами-гомосексуалистами. Свобода нравов, ставшая давно привычной в
некоторых скандинавских странах, никого уже сегодня не удивляла и не
шокировала. Соседи обращали на них внимание не больше, чем на мой десерт.
Прошли времена доктора Бранда, а лейтенант Глан [Бранд - герой одноименной
драмы Г.Ибсена, Глан - герой произведений К.Гамсуна, олицетворяющие
протест против ханжеской морали буржуазного общества конца ХIX - начала XX
века] почувствовал бы себя сущим младенцем, попади он на улочки с
порномагазинами в Стокгольме или Копенгагене, не говоря уж об Амстердаме.
После ужина я ушел в свое купе и принялся размышлять. События
последних дней свидетельствовали о том, что преследователи прочно сели мне
на хвост. Они очень быстро нашли меня в Ашере, ждали в Музее кораблей
викингов, откуда, очевидно, проследили до дома Мартины. Они
о_п_е_р_е_д_и_л_и_ меня в Рёйкесе! Последнее было мне непонятным. Неужели
в Центре завелся "оборотень"? Такие вещи бывали и вели к грандиозным
провалам. Впрочем, единичный труднообъяснимый случай с явкой, встретившей
меня автоматной очередью, еще ничего не доказывал. Возможно, они давно
установили наблюдение за музеем, как за удобным местом для рандеву.
Возможно, хозяин квартиры в Рёйкесе "засветился" по собственной
неосторожности давно, и когда они начали меня "пасти", то устроили засаду
и здесь - на всякий случай. Необходимо было, однако, во что бы то ни стало
оторваться от преследования, иначе я сам вывел бы их на вожделенную цель.
Десять миллионов долларов, как минимум, таков был их возможный приз в этой
игре. Я понимал, почему они готовы убить своего подопечного, даже не
получив от него никакой полезной информации. Они слишком хорошо знали, с
кем имеют дело, и боялись, что если первым получу нужные сведения я, то
могу мгновенно исчезнуть, уйти по таким "подземным" каналам, что
перехватить меня им не удастся.
Я услыхал, как кто-то тяжелой поступью прошел по коридору мимо моего
купе. Это заставило меня насторожиться. Прошло несколько минут. Он не
возвращался. Я осторожно выглянул в коридор. Тамбур был открыт, под
тусклой лампочкой, освещавшей торцевую дверь вагона, стоял какой-то
человек, повернувшись ко мне спиной. Сперва у меня возникло подозрение, не
освобождается ли один из пассажиров от выпитого в чрезмерном количестве
пива, но я его сразу же отбросил: такое возможно лишь в благословенных
странах развитого социализма, а не в стерильно чистой Норвегии. Я бесшумно
подошел ближе.
Он возился у дверного замка. "А вдруг это террорист закладывает
взрывное устройство?" - промелькнула у меня довольно-таки нелепая мысль. Я
подошел еще ближе. Злоумышленник резко обернулся.
В глаза мне глядело черное, как бездонная пропасть, дуло
крупнокалиберного пистолета. "Бергман" 1908 года, - узнал я неуклюжие
очертания, напоминающие "маузер". Все это было до тошноты похоже на сцену
в спальне Мартины. А ведь не прошло и суток! Мне стало надоедать
заглядывать в дула пистолетов. Интересно, где он раскопал такую древность?
Впрочем, тяжелая пуля "бергмана" могла раздробить мне голову ничуть не
хуже, чем выпущенная из суперсовременной "беретты" или "мамбы". Я
миролюбиво поднял руки и перевел взгляд на лицо владельца пистолета. Это
был рослый блондин, которого я заметил в вагоне-ресторане и заподозрил в
гомосексуализме. Неужели этот маньяк станет требовать от меня вещей,
несовместимых с моими понятиями о стыдливости?
Он сделал шаг вперед, почти уткнув ствол пистолета мне в переносицу.
Это было ошибкой с его стороны, сразу видно провинциального гангстера! Я
держал согнутые в локтях руки поднятыми на уровень плеч, и как только он
протянул свой музейный экспонат к моему лицу, ребром левой ладони
молниеносно ударил в его запястье с тыльной стороны, а ребром правой - по
сухожилиям, сгибающим кисть и пальцы, примерно в том месте, где врачи
нащупывают пульс. Его кисть согнулась внутрь, пальцы разжались, и тяжелый
пистолет с грохотом брякнулся о стенку вагона, едва не разбив оконное
стекло. Не дав ему опомниться, я апперкотом правой отшвырнул его так, что
он врезался спиной в дверь на задней стенке вагона. Очевидно, он заранее
открыл замок, чтобы быстрее избавиться от моего трупа. Похвальная
предусмотрительность! Но, к сожалению, тем самым бедняга подготовил путь к
собственной гибели, ибо вряд ли можно остаться в живых, вылетев спиной
вперед из идущего полным ходом поезда. Сквозь сорванную дверь, в тусклом
свете концевых фонарей, я увидел только быстро удаляющуюся неподвижную
темную массу, лежащую на шпалах между сходящимися вдали рельсами.
И тут на мои плечи сзади обрушилась какая-то тяжесть, заставившая
меня наклониться вперед, чтобы не потерять равновесие. Что-то сжимало мне
горло, рвало губы, царапало глаза. В первый момент мне показалось, что это
огромная обезьяна, и я растерялся. Однако, мне некогда было выяснять,
откуда могла взяться обезьяна в вагоне поезда, идущего к северному
побережью Норвегии. Перспектива остаться без глаз, вырванных когтями этого
чудовища, так меня напугала, что я не разгибаясь бросился вперед и с
разбега врезался вместе с висящим на мне грузом левым плечом и спиной в
стенку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88