От склонившейся над моей ладонью аккуратно причесанной cедой головы шел запах лаванды. Она изучала мою ладонь долго, время от времени проводя пальцем по какой-нибудь линии, словно разглядывала карту, изображенные на которой дороги уходили в болота или терялись в пустыне.— Ну как? — не вытерпела я. — Неужели судьба моя столь ужасна, что о ней не стоит рассказывать?Миссис Грэхем подняла на меня глаза, полные лукавой насмешки, вгляделась в мое лицо, но все-таки не отпустила руку. Покачала головой, поджав губы.— Нет, моя дорогая, судьба ваша не написана у вас на ладони. Только ее семена. — Похожая на птичью голова склонилась набок, о чем-то размышляя. — Линии на вашей руке, понимаете ли, меняются. В иное время вашей жизни они могут стать совершенно другими, нежели сейчас.— Я об этом не знала. Я считала, что с ними рождаешься, и все. — Я с трудом подавила желание вырвать свою руку у миссис Грэхем. — В чем же тогда суть чтения ладони?Я не хотела быть грубой, однако изучение моей руки казалось мне сейчас неуместным, особенно после гадания на чайных листьях. Миссис Грэхем неожиданно улыбнулась и соединила мои пальцы над ладонью.— Видите ли, дорогая, линии на вашей руке показывают, что вы за человек. Потому они и меняются — или должны меняться. У некоторых людей изменений не происходит, и такие люди по-своему несчастны. Но их немного. — Она слегка пожала мне руку и похлопала по ней другой своей рукой. — Сомневаюсь, что вы относитесь к их числу. На вашей ладони много изменений, несмотря на вашу молодость. Но тут война сыграла свою роль. — Последние слова она произнесла как бы про себя.Мне снова стало интересно, и я раскрыла ладонь по своей воле.— Ну и что же я такое, если судить по руке? — Миссис Грэхем сделалась серьезной, но не взяла мою руку.— Не могу вам это объяснить вполне точно. Как ни странно, руки похожи одна на другую. Я совсем не собираюсь утверждать, что, увидев и изучив одну, вы тем самым знаете все. Но существуют, как бы вам сказать, определенные типы. — Миссис Грэхем опять улыбнулась на удивление обаятельной улыбкой, открыв два ряда безупречно белых искусственных зубов. — Ведь как работают гадалки, предсказательницы судьбы? Я сама этим занимаюсь по престольным праздникам, то есть занималась до войны. Возможно, что возобновлю теперь это занятие. Девица входит в палатку, а в палатке сижу я в тюрбане с петушиным пером, позаимствованным у мистера Доналдсона, и в пышном восточном одеянии, то бишь в желтом халатике викария, желтом, как солнышко, а на этом солнечном фоне — петушки, петушки, петушки. Прикидываясь, что смотрю на ладонь, я на самом деле разглядываю девицу и вижу — разрез у нее на блузке чуть ли не до пупа, она благоухает дешевыми духами, а серьги свисают до самых плеч. Мне уже не нужно заглядывать в хрустальный шар, чтобы сообщить ей, что у нее будет ребенок к церковному празднику на следующий год. — В глазах у миссис Грэхем промелькнуло злое выражение. — И хотя на руке, которую вы держите, ничего подобного не написано, — продолжала она, — уместно предсказать ей, что она скоро выйдет замуж.Я засмеялась, засмеялась и миссис Грэхем.— Значит, вы вообще не смотрите им на ладони? — спросила я. — Разве что проверяете, нет ли обручального кольца?Она удивилась.— Да нет, смотрю, конечно. Просто, как правило, заранее знаешь, что ты там найдешь. — Она бросила взгляд на мою открытую ладонь. — Сейчас передо мной совсем другая картина. Большой палец крупный. — Она слегка дотронулась до него, склонившись вперед, — Это значит, что вы женщина умная, энергичная и вас нелегко в чем-то убедить. Думаю, ваш муж говорил вам об этом. И еще кое о чем. — Она показала на бугорок у основания большого пальца.— Что же это?— Это так называемая гора Венеры. — Она чопорно поджала тонкие губы, но уголки их неудержимо поднимались вверх. — На руке мужчины подобный бугор означал бы, что мужчина этот чрезвычайно женолюбив. С женщинами дело немножко иное. Как бы выразиться поделикатнее… сделать вам маленькое предсказание, что мужу вашему не стоит слишком удаляться от вашей постели.Совершенно неожиданно для меня она издала скабрезный смешок, а я покраснела.Пожилая домоправительница снова склонилась над моей ладонью, внимательно рассматривая ее и проводя пальцем по тем линиям, о которых она говорила.— Линия жизни хорошо обозначена. Здоровье у вас отменное, и ухудшения не предвидится. На линии жизни заметен перерыв, это значит, что она резко изменилась, я имею в виду вашу жизнь. Впрочем, то же произошло со всеми нами, не так ли? Однако на вашей линии жизни гораздо больше пересечений, нежели я привыкла видеть, она как бы вся составлена из кусочков, отрывков. А линия брака, — она покачала головой, — раздваивается. В этом тоже нет ничего необычного, два замужества.Моей первой реакцией на это утверждение было возмущение, но я его тут же подавила. Тем не менее миссис Грэхем уловила его и подняла на меня глаза. Я вдруг подумала, что она и в самом деле весьма проницательная предсказательница. Успокаивая меня, она снова покачала седой головой.— Нет-нет, милочка, с вашим славным мужем ничего худого не произойдет. Дело совсем не в том. — Она слегка пожала мою руку. — Вам отнюдь не предстоит зачахнуть и провести остаток жизни и скорби. Это всего лишь означает, что вы из тех, кто способен полюбить снова, если первая — любовь уйдет. — Она еще раз пригляделась поближе к моей ладони и провела коротким ребристым ногтем по линии брака. — Большинство раздвоенных линий обрывается, но на вашей вилка. — У нее на губах появилась озорная усмешка. — Надеюсь, вы не двумужница?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24