— Разрастание нашего родословного древа во времени просто поразительно. Ты удивишься, если я назову тебе число людей, обитающих в твоем мире, в которых найдется капля нашей крови. Некоторым из них дарована повышенная интуиция и зачатки предвидения. Конечно, большинству из них никогда не откроется доступ к источнику силы. Но на тебя я возлагаю большие надежды.
Лаура отвернулась от Эйслинг и взглянула в сверкающий пруд, увидев незнакомку в своем отражении.
— Мне это не нужно.
— То, чем ты обладаешь, — великий дар. Лаура покачала головой.
— Я боюсь.
— Бояться тебе нечего. — Эйслинг подошла к ней, и рядом с бледным отражением Лауры золотом и рубином заблестело ее отражение. — В силе, которой обладают Туата-Де-Дананн, нет никакой тьмы, только свет и тепло.
В глубине своей души Лаура чувствовала правду слов Эйслинг.
— Откройся силе. Почувствуй пульс Земли, бьющийся в одном ритме с твоим пульсом, — прошептала Эйслинг, положив руку на плечо Лауры. — Дай течь сквозь себя теплу и свету — свету Солнца, Луны и звезд.
Глубоко внутри себя Лаура ощутила какое-то движение и проблески света. Она отстранилась от руки Эйслинг.
— Нет!
— Я так надеялась на тебя. — Эйслинг вздохнула, и на ее прелестном лице отразилось разочарование. — В твоем столетии так мало людей, способных пользоваться силой! Боюсь, что со временем наш народ полностью исчезнет с лица земли.
— Пожалуйста, — прошептала Лаура, не желая говорить о магии, чародействе и исчезновении народа, который был непостижим для нее. Она знала только одну истину, которую не могла отрицать. — Я хочу увидеть Коннора. Мне нужно его видеть!
Эйслинг мгновение смотрела на Лауру, подняв золотистые брови.
— Хотелось бы мне знать, понимаешь ли ты до конца, что Коннор принес в жертву, чтобы быть с тобой? Он оставил свой дом, свою семью, все, что было ему дорого, ради возможности оказаться рядом с тобой. Он прибыл в ваше столетие и старался стать таким, каким ты хотела его видеть, — настолько сильно он любил тебя.
Лауре пришло на память каждое резкое слово, которое она сказала Коннору, пронзая ее острыми иглами.
— Нужно ли мне сделать то же самое? Должна ли я тоже оставить свой дом, свою семью, все, что мне дорого, ради того, чтобы быть рядом с ним?
— Твоя любовь к нему должна быть достаточно сильной для этого. Ты должна быть готова принести в жертву все ради него. И ты должна открыть глаза на правду, сокрытую в глубине твоей души.
— Именно этого Коннор ждет от меня?
Эйслинг улыбнулась.
— Нет. Коннор пришел бы к тебе хоть сейчас, если бы я позволила ему. Но я не могу. Его сила велика. Я должна позаботиться, чтобы он женился на женщине из его рода, на женщине, которая не боится наследия Сидхе.
Лаура прижала руку к сердцу, почувствовав внезапно пронзившую ее боль.
— Он женится на другой?
— Со временем.
Лаура закрыла глаза, внутри нее бушевали чувства — боль, желание и страх, которого она не могла подавить.
— Ты думаешь, что он сможет прожить без женского тепла? — Эйслинг наполнила грудь воздухом и выпустила его долгим выдохом. — Ты вправду желаешь для него одиночества?
Лаура покачала головой.
— Прошу тебя, позволь мне увидеть его!
— Когда у тебя найдется храбрость, чтобы открыться силе, таящейся в тебе, только тогда ты увидишь Коннора, — сказала Эйслинг и направилась к горам. Ее рубиновое шелковое платье трепетало на ветерке.
— Нет, пожалуйста, не уходи!
Эйслинг обернулась и улыбнулась, взглянув на Лауру.
— Ищи ответ в своем сердце.
— Подожди!
Эйслинг продолжала идти, и солнечный ореол сиял вокруг нее, как будто исходил из нее, и ее силуэт становился все светлее и светлее, пока от него не осталось ничего, кроме света.
— Нет! Прошу тебя, позволь мне видеть его! — Лаура упала на колени на толстый ковер луговой травы и цветов, и все ее сомнения и страхи слились в один неопровержимый факт — она не может жить без Коннора. — Любимый мой, ты нужен мне!
Глава 30
— Очнись, родная. — И Лаура почувствовала прикосновение ко лбу холодной и влажной ткани.
— Коннор! — прошептала Лаура.
— Очнись! — приказал тихий мужской голос, и сильные пальцы провели влажной тканью по ее щеке.
Лаура открыла глаза, сквозь слезы разглядывая человека, наклонившегося над ней. За его спиной пылал солнечный свет, заливая золотом густые волосы. Он хмурился, его лоб прорезали глубокие морщины, темные глаза были полны тревоги. Это было дорогое лицо, любимое лицо, но не то лицо, которое она жаждала увидеть.
— Отец!
Дэниэл облегченно вздохнул,
— Ты напугала нас, родная.
Она лежала на диване в библиотеке, с пухлой подушкой под головой, и отец сидел рядом с ней на краю дивана. Она вернулась в свой надежный, крохотный мир. Но часть ее души, самая ее сущность, осталась в другое месте и времени.
— Лаура, милая, — сказала Софи, появляясь рядом с Дэниэлом, с хрустальным бокалом в дрожащей руке. — Выпей воды. Сразу почувствуешь себя лучше.
Лаура попыталась сесть. Дэниэл обнял ее за плечи, поддерживая ее, когда она потянулась за бокалом.
— Ну и напугала же ты нас, — сказала Софи, положив руку на плечо Дэниэла. — Нам никак не удавалось привести тебя в чувство.
Лаура перевела взгляд с Софи на отца, видя в них любовь к ней, чувствуя, как ее обнимает эта любовь, такая же крепкая и надежная, как рука отца. Они были всем, что у нее есть дорогого в мире. Но почему-то в ней родилась уверенность, что она должна найти в себе смелость покинуть их.
— Я должна сказать, Лаура. — Голос Эстер Гарднер прогремел громом в притихшей комнате. — Вы сумели устроить неплохой спектакль.
Лаура взглянула на Эстер, которая сидела в бордовом кресле-качалке около камина, как королева на троне, глядя с явным неодобрением на невежду, осмелившегося учинить беспорядки в ее королевстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109