ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Помню выражение и усталости на лицах маленьких девочек, чьи суждения я всегда считала глупыми и наивными. «Мне не удается высказать, – говорили они, – свои беспорядочные мысли». И я сказала себе, что до тех пор, пока я не смогу научиться формулировать свои мысли, я буду держать рот на замке. Больше всего меня раздражало то, как они начинали поэму, почтительно произнося: «Ломай, ломай, ломай», автор Альфред Лорд Теннисон», как было указано в оглавлении «Золотого Сокровища» Пэлгрейва, как будто, упусти они хоть слог из этого «Альфред Лорд», – и сразу же нарушится магическая формула поэмы.
В тот раз я впервые ощутила отвращение к тому, что нравилось всем, и впервые захотела отстаивать собственные суждения. Альфреду Лорду Теннисону легко было сказать: «Счастья тебе, сын рыбака!» Но чья, как ни моя, была вина, что в своей жизни я не смогла найти повода, чтобы сказать: «Счастье тебе, Эмма Эванс». Поэзия – это одно, а жизнь – совсем другое, сказала я себе в одиннадцать лет, и бросила ее изучение ради того, что мне казалось настоящей жизнью.
Глава седьмая
После того случая Софи Брент забегала ко мне почти каждый день. Большую часть времени она выводила меня из себя: бесконечно курила, никогда не пользуясь пепельницей; мешала на кухне, пока я готовила чай, кофе, или ужин. Она подружилась с Флорой, не отходившей от нее часами и называвшей ее ласково: «Софа»; она постоянно говорила о Дэвиде и спрашивала меня, где он. Я не могла понять, почему она избрала мое общество, хотя и догадывалась, что никто больше не уделял ей особого внимания. У нее было довольно неудачное положение: девятнадцати лет, она только что закончила театральную школу и сразу же получила главную роль в труппе известных и опытных актеров. Они не приняли бы ее, даже если бы она была талантливой, а раз, по общему мнению, талант отсутствовал, то все старались унизить ее. Думаю, она считала меня единственным человеком в округе, кто не был связан с театром и обладал умом, и общение со мной никак не повлияло бы на ее карьеру. Что же касается меня, она вызывала во мне и раздражение и симпатию: в ее несдержанности было что-то искреннее и обезоруживающее, кроме того она обладала таким обаянием, что при мне ей все сходило с рук. Ее общество возбуждало, как экзотические цветы. И я не находила ее поведением слишком детским, как утверждали остальные: я заметила в ней зачатки двуличности. В ней ничего не было такого, рассуждала я по-матерински, чего нельзя было бы со временем исправить. Меня раздражало, что я вынуждена часто ее видеть, но в конце концов, она – не первая надоедливая девушка, в чьем обществе я проводила слишком много времени.
Если бы у меня было больше дел, я злилась бы еще меньше. Чем больше приближалась премьера, тем чаще Дэвид и остальные актеры были заняты, а моя жизнь стала пустой тратой времени. Погода испортилась: каждый день лил дождь, невозможно было пойти даже на скучную прогулку. Флора доставляла мне радость, но одновременно я сильно скучала с ней, и эта двойственность раздражала меня. Последней каплей было то, что, когда Дэвид бывал дома, то становился крайне несговорчивым, словно продолжая играть свою роль. На телевидении постановка обычно длится не более трех недель, на этот же раз я была обречена целый сезон сосуществовать с Фламинео (играемый им персонаж), который оказался эгоистичным богемным придурком. Помимо увлеченности ролью Дэвид был слишком озабочен, ждет ли его успех или нет. Он придавал огромное значение тому, что Виндхэм Фаррар думал о нем, и очень переживал, если кто-нибудь не воспринимал его серьезно, как настоящего театрального актера. Сама я не видела особых причин для волнения, но мой муж не обладает большой самоуверенностью.
За неделю до премьеры он предложил, чтобы я пришла посмотреть генеральную репетицию «Белого Дьявола». Так как альтернативой было общество Паскаль, я согласилась и отправилась в театр под проливным дождем около восьми вечера. Дэвид сказал, что попросил разрешения на просмотр у Виндхэма. Мне было еще интересней знать, что в какой-то степени моего прихода ожидают. Я села в задних рядах и приготовилась смотреть: было темно, и я едва могла разглядеть фигуры других актеров, технический персонал и зевак, которые разбрелись по партеру. Я быстро обнаружила Софи по ее непрекращающемуся хихиканью. Виндхэм Фаррар ходил взад-вперед по проходам, а на сцене был Дэвид. Люблю смотреть репетиции, они намного интереснее спектаклей. Во время репетиции можно уловить каждую деталь взаимоотношений в труппе: кто кого любит, кто нервничает, кто уверен в себе, кто старается попусту, кого подталкивает режиссер, кто находится на грани слез… На спектакле этого не почувствовать, а здесь передо мной вся схема их иерархии. Существует удивительное равновесие между жизнью и пьесой, жизнью и диалогами, которыми обмениваются в бесконечных перерывах на установку освещения, музыкальные вставки, смену декораций и так далее, что является неотъемлемой частью представления. Питер Йитс мог прервать свою реплику: «Ты привела меня сюда для языческого жертвоприношения, с гирляндами – этими смертельными путами из цветов, – чтобы уничтожить меня навеки», чтобы поправить подушку на кровати, пожаловаться на тесные сапоги или обнять Виолу и прошептать ей что-нибудь на ухо, поэтому замечания о сапогах и вечном разрушении странно переплетались между собой.
Натали Винтер, игравшая Витторию Коромбона, известную куртизанку, была спокойна – как настоящий профессионал. Она мало говорила и делала именно то, что от нее требовалось, демонстрируя свое совершенное мастерство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики