– Я хочу сказать, что ему больше не нужно жить именно там. Молодые люди часто переезжают с места на место, особенно такие честолюбивые люди, как Родден Гаир.
– Ты хочешь меня заставить поехать туда?
– Я прошу об этом.
Джейн едва удалось подавить всхлип. И тут рука Расти легла на ее руку. Алекс Рассел некоторое время сидел молча, а затем сурово сказал:
– Я хочу, чтобы ты переехала туда! К тому же в жилах Уильяма и моих течет одна кровь.
– Но ведь ты совсем не знаешь своего племянника! Ты совсем его не знаешь.
– Не знаю, – согласился Расти. – Но ведь в наших жилах течет одна кровь?
– Лишь частично, – напомнила Джейн. – Но…
Она не могла спокойно смотреть на лицо старика, полное сострадания к ней.
– …Но я выслушаю тебя.
– Спасибо и за это, – криво усмехнулся Расти. – Я написал письмо своему другу Чаду Рамзаю и сказал ему, что я присоединюсь к нему, чтобы провести свои последние дни в Кентукки. Семейные узы обязывают меня отдать все члену моей семьи, Джейн. Я думаю, что ты в состоянии понять это.
– Конечно.
– Но не полностью. У меня есть еще одна лошадь, которую я не могу забыть и никогда не забуду.
– Дотси.
– Ты и твоя Дотси! Послушай, я не могу позволить тебе уйти от меня просто так.
– Я уже говорила тебе…
– А я говорю тебе, что мне хочется, чтобы ты получила одну пятую моих Самоцветов. Главную пятую часть? Кто знает?
– Что ты имеешь в виду?
– Если человек обладает четырьмя пятыми чего-нибудь, то не должна ли оставшаяся пятая часть находиться под контролем? Не должна ли?
– Ты, видимо, не совсем доверяешь своему племяннику, – предположила Джейн.
– Отчасти ты права, – ответил Алекс Рассел. – Алиса была замечательной женщиной. Нет, не то чтобы… В общем я не могу забыть о Самоцветах. Ты… нужна, Джейн. Можешь ли ты сейчас?
– Могу.
– Можешь ли ты сказать это Гретелю, Сан Марко и Русвену? Денди?
– Денди… – произнесла Джейн и прикусила губу.
– Вот видишь! – торжествующе воскликнул Алекс Рассел. – Видишь, Джейн?
Денди отличалась от остальных лошадей с самого начала. Хотя, когда они осмотрели ее в первый раз, их охватили сомнения.
– Этот жеребенок совсем не похож на Самоцветы, – с сожалением заметил ветеринар. – Но не можешь же ты, Расти, каждый раз получать по Самоцвету!
– Да, он больше похож на подделку, чем на Самоцвет, – согласился Расти.
Джейн уже было хотела согласиться, но затем передумала. Денди смотрел на нее снизу вверх влажными карими глазами, и ей пришлось отвести взгляд. Позже Расти назвал это «понимающий взгляд».
– Я точно знаю, что там, где есть понимающий взгляд, все будет в порядке.
– А что такое «понимающий взгляд»? – спросила Джейн.
– Это что-то важное между вами двумя, и только между вами двумя. Ты только взглянула на парня и все поняла, не так ли? Он взглянул на тебя и тоже все понял.
– Понял, что может кем-то стать?
– Понял, что ты сможешь развить все его задатки. Ну да ладно, это будет не очень легкой работой, Джейн, жеребенок производит не самое благоприятное впечатление, но он находится в полном твоем распоряжении.
Это был вызов, и Джейн приняла его. Она вложила в Денди столько сил, сколько еще не вкладывала ни в одну лошадь. Джейн сама разработала систему массажа и физических упражнений. Причем Денди послушно выполнял все ее команды. Ни одну лошадь не чистили и не гладили так часто, как Денди. Джейн вспомнила, как Родден, приехав из Австралии и посетив по совету Уильяма Бауэра Маленький Холм, сказал однажды:
– А шелковые простыни, Джейн?
Джейн вспомнила, как она рассмеялась в ответ, подумав, что он шутит.
Позже Джейн уже больше не смеялась.
– Денди? – поддразнил ее Расти. – Послушай, Джейн… Джейн не ответила.
– Я вполне уверен в Уильяме. У меня есть его фотография. Хочешь взглянуть на нее?
– Нет.
– У него интересный взгляд.
– Проникающий в душу?
– Чтобы узнать это, нужно с ним встретиться.
– О, Расти, больше не говори ничего, если не хочешь говорить по существу.
Последние слова Джейн прозвучали сердито.
– Хорошо, – согласился Расти.
Алекс Рассел сунул руку в карман и достал какой-то документ.
– Первая группа, – сказал он Джейн, – уезжает в четверг. У тебя еще есть время, чтобы побыть с ним.
– Ты намереваешься, – прервала старика Джейн, – провести пять недель в море, потом вернуться сюда по воздуху, а затем проделать этот путь во второй раз?
Джейн знала, что для лошадей этот путь опасен. И не могла поверить, что Расти пойдет на это.
– Нет, – сказал Расти. – Половину пути по воздуху, а вторую половину – по морю. Я думаю, что для Самоцветов это будет лучше. Я рассчитываю отвезти их на «боинге» в Сингапур, затем отправиться морем в Сидней, на что уйдет около недели. Не плохо придумано, не правда ли?
Это было совсем не плохо придумано, если иметь в виду интересы лошадей. Относительно этого у Расти всегда было не плохо придумано, но…
– Для них – просто замечательно, – сказала Джейн. – А для тебя?
Расти, помолчав, заговорил:
– Я чувствую себя счастливым, когда думаю о Кентукки… Вряд ли я смогу испытать где-нибудь счастье. И я испытываю счастье, думая об Уильяме. В конце концов он ребенок Алисы. Но когда человек проводит всю свою жизнь в постоянном труде, доводя что-то до совершенства, он не может уйти из жизни, не бросив прощального взгляда. Джейн, девочка, ведь ты так старалась, пытаясь угодить мне! Прошу тебя сделай ради меня и это!
– Что?
– Я должен быть спокоен за будущее наших мальчиков и девочек. Я буду страдать, если придется оставить их на кого-то другого. Понимаешь, чего я хочу?
– Да, Расти, но ты-то понимаешь, какие чувства испытываю я?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43