По крайней мере таким способом он мог защитить ее от любопытных глаз. Разве это не смехотворно — сначала дать парню отставку, а потом лить слезы на его помолвке.Они танцевали молча. Софи высоко держала голову, чуть скосив глаза, боясь, что, заглянув в них, Патрик догадается, что она уже растеряла свой гнев. Это, конечно, большое унижение — радоваться очередному возвращению мужа-бабника, но она его любила.Затем они чинно вошли в обеденный зал вместе с остальными гостями и заняли места за большим круглым столом. Через некоторое время Софи, воспользовавшись отлучкой Патрика — он пошел принести ей еще один бокал силабаба, — вышла из-за стола.— Пожалуйста, Сисси, — сказала она приятельнице, — скажите моему мужу, что я пошла в дамскую комнату.Сисси Коммонвилл посмотрела на нее сочувственно. В последнее время повсюду на светских приемах Софи постоянно ощущала на себе такие взгляды.«Уверена, что Сисси знает, где и с кем Патрик проводит ночи, — устало подумала она. — Это чудо, что до сих пор еще никто не назвал мне имя этой черноволосой красавицы». Она пошла на выход, не оглядываясь, когда с противоположного конца путь себе прокладывал Патрик с бокалом силабаба.Но оставаться в дамской комнате вечно она не могла, и Патрик в конце концов пригласил жену на второй танец. К счастью, он был более быстрым, значит, менее интимным. Софи механически исполняла необходимые па танца и вдруг увидела нечто, моментально заставившее сердце подпрыгнуть прямо к горлу.Ее мать, мило улыбаясь, тянула Мадлен за руку — представить пожилой француженке. Интуиция подсказывала Софи, что это и есть та самая мадам де Меневаль, знаменитая своей способностью разоблачать самозваных французских аристократов. Ни секунды не колеблясь, Софи извинилась перед Патриком и быстро направилась к матери.Патрик обескураженно пожал плечами и поспешил вслед за женой.Но Софи прибыла слишком поздно. Мадлен уже делала перед мадам де Меневаль изящный реверанс.— Черт! — прошептала Софи и замедлила шаг. Увидев дочь, Элоиза приветливо улыбнулась:— Cherie, разреши познакомить тебя с мадам де Меневаль. Я только что представила ей нашу дорогую Мадлен.С упавшим сердцем Софи подошла и стала рядом с матерью. Еще секунда, и мадам объявит Мадлен самозванкой. И тогда разразится катастрофа, последствия которой трудно предугадать.Ее руки коснулся Патрик. Что, черт возьми, происходит? Эта французская старуха, одетая в черное выцветшее шелковое платье, чем-то ужасно напугала Софи. У нее действительно был хищный орлиный нос, но выглядела она вполне безобидно. Патрику даже показалось, что старуха добрая. К тому же она, кажется, плакала.Ну, плакала — это, пожалуй, сильно сказано. Мадам де Меневаль уронила одну скупую слезу и протянула руки к Мадлен.— Мадлен, дорогая Мадлен! А я считала вас погибшей вместе с матушкой. Боже, как мне здесь не хватает дорогой Элен! А вы просто ее копия. Моя дорогая, я помню вас совсем ребенком, когда вам было лет пять, не больше. Матушка привезла вас тогда в Париж на балет. Надо же, в такую даль! Ваша матушка любила балет. О, как она любила танцевать.Софи напряженно молчала. Мадлен тоже. Обе во все глаза смотрели на мадам де Меневаль, как если бы у нее на лбу внезапно выросли рога. Но мадам этого не замечала. Она вытащила из сумочки носовой платочек из тончайшего кружева и аккуратно промокнула глаза.— Боже, даже не верится! Именно так выглядела ваша бедная мама в те времена, когда затмевала всех придворных дам. Мне кажется, я снова вижу перед собой мою дорогую Элен. У вас ее глаза, волосы… ваша фигура в точности как у нее. Да как же, я хорошо помню, как наш дорогой король Людовик с вожделением поглядывал на грудь Элен. Как будто это было вчера. Мария Антуанетта обычно была этим весьма недовольна, но виду не подавала. О, она была гордая дама! К тому же упрекнуть вашу матушку ей было абсолютно не в чем. Она вела себя безупречно — настоящая аристократка. И скромная, никогда вперед не вылезала. А то, что Людовик находил ее очень привлекательной, так в этом Элен не виновата.Неожиданно мадам заметила на лице Мадлен удивление.— Милая, вы, наверное, не знали, что являетесь копией вашей матушки. Я угадала?— Отец иногда говорил, — медленно произнесла Мадлен, — но я в это не верила.В этот момент позади Мадлен возник Брэддон и коснулся ее локтя.— Я полагаю, что сейчас мой танец, — сказал он с поклоном.— Брэддон! — воскликнула Мадлен, забыв, что обращаться по имени — это нарушение этикета. — Мадам де Меневаль говорит, что я очень похожа на свою маму!У Брэддона отвисла челюсть. Софи напряглась. Сейчас ляпнет что-нибудь идиотское. Непроизвольно она сжала рукав Патрика.Патрик скосил глаза на побледневшую жену. Почему Софи так взволновалась? Он терялся в догадках.К счастью, мадам де Меневаль заговорила прежде и тем, сама того не ведая, помешала Брэддону все испортить.— Вы, должно быть, тот самый граф Слэслоу, — сказала она, критически оглядывая Брэддона. Она не очень-то жаловала все типично английское, в том числе и таких здоровяков, голубоглазых, с белокурыми волосами. — Я слышала, что вы имели честь сделать предложение дочери моей дорогой приятельницы маркизы де Фламмарион?— Это верно, — нерешительно произнес Брэддон и снова поклонился. На всякий случай.Мадам фыркнула. Дурак, как и все эти англичане. Но все же не такой странный, как супруг Элен.— А ваш отец, маркиз… — Она снова посмотрела на Мадлен, которая, услышав ее слова, стала белее полотна. — Надеюсь, он в добром здравии?— Отец привез меня в Англию в девяносто третьем, — осторожно сказала Мадлен.— О, девяносто третий год.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114