— Мало ли что кому нравится…
— Но тебе нравятся?
— Нет! Я просто стараюсь быть со всеми вежливой. Леди обязана так делать. А Эдвард показал себя джентльменом.
— А если я скажу тебе, что ты очаровательна, ты и меня будешь считать джентльменом?
Регина не ответила. По какой-то необъяснимой причине ее сердце учащенно забилось. Может быть, потому, что вопрос был задан вполне серьезным тоном. Регина подняла глаза и взглянула в лицо Слэйда.
— Нет.
— Вот как?
И почему ему удается так легко заставить ее забыть о своем гневе?
— Ты очень стараешься, чтобы тебя трудно было назвать джентльменом.
Слэйд снова улыбнулся, но его улыбка выглядела натянутой.
— Неужели?
— Я вижу тебя насквозь, Слэйд.
Улыбка медленно сползла с его губ. Затем он с силой оттолкнулся от стены.
— Меня мало волнует, что ты обо мне думаешь. И если ты хочешь флиртовать с Эдвардом и называть это вежливостью, то поступай как знаешь, я мешать не буду. Но все же я хотел бы тебя предупредить. Может, Эдвард и выглядит как джентльмен, но он такой же мужчина, как и прочие.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что он будет не прочь сорвать твой поцелуй.
Поскольку ты не отвергла его заигрываний, я думаю, он попытается это сделать.
Регина упрямо вскинула голову.
— Я вовсе не заигрывала с ним.
Слэйд украдкой бросил на нее быстрый взгляд, но тут же опустил глаза и равнодушно произнес:
— Ну что ж! Поступай как знаешь.
Регина прикусила губу. Слэйд думает о ней самое худшее. Впрочем, он прав. Она действительно кокетничает — но не с Эдвардом, который, как бы красив он ни был, не вызвал у нее ни малейшего интереса, а с ним, Слэйдом. Она желала, чтобы он поцеловал ее, когда они ехали в кабриолете, и не далее как несколько минут назад снова надеялась на его поцелуй.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Регине почудилось, что Слэйд прочитал ее мысли, и она почувствовала себя очень неловко.
— Думаю, мне лучше всего отправиться обратно в город, — пробормотала она.
Слэйд выразительно взглянул в окно, и, невольно посмотрев в ту же сторону, Регина увидела, что небо заволакивают темные тучи. Ветер, дующий из открытого окна, усилился и принес с собой холодное дыхание океана.
— Нет уж, — произнес Слэйд. — Ты слишком привлекательна, и к тебе сразу начнет приставать целая стая мужчин.
Рик прав. Пока ты не восстановишь память и не придешь в себя, тебе лучше всего остаться здесь.
Остаться? Она появилась в Мирамаре, надеясь на защиту Слэйда, но как она может рассчитывать на него после того, как выяснилось, что он не был искренен, делая свое приглашение? К тому же она все еще не могла забыть, как предательски тянулось к нему ее тело и как долго жег губы его поцелуй.
Регину испугало это воспоминание. Весь ее страх перед будущим, перед тем, что она может и не обрести память снова, не шел ни в какое сравнение с ее боязнью этого загадочного человека.
— Почему ты не рассказал мне?
Он не обернулся, по-прежнему глядя на облака, плывущие высоко в небе.
— Не рассказал тебе что?
— Что Рик хочет нас поженить.
Слэйд резко обернулся.
— Ах вот что тебе сообщила Виктория!
Регина молчала, ожидая ответа на свой вопрос.
— Я смотрю, такая возможность тебе не очень по душе, — заметил Слэйд.
— Я верила тебе.
— Я ничего не сказал, поскольку еще сам не составил по поводу идеи Рика какого-либо мнения, — отрывисто бросил Слэйд. — Если говорить начистоту, я был против этой женитьбы, но в конце концов сказал Рику, что подумаю.
— Ах, ты сказал Рику, что подумаешь…
— Да.
Регина не могла поверить своим ушам. Она почему-то сразу решила, что Слэйд хотел жениться на ней из-за денег, но ошиблась. Однако это не принесло ей облегчения. Все же, поразмыслив, Слэйд мог согласиться взять ее ради богатого приданого.
Регина закрыла глаза, пытаясь сдержать навернувшиеся слезы, затем глубоко вздохнула.
— Но ты хоть понимаешь, что из этого ничего не может выйти?
— Ничего?
— Совершенно ничего.
— С Джеймсом могло выйти, а со мной — нет?
Это прозвучало так зло, что Регина невольно сделала шаг назад.
— Откуда я знаю, что у нас было с Джеймсом. Я его даже не помню.
— Зато я помню, — произнес Слэйд.
В его голосе слышалась боль. Регина почувствовала себя неловко, словно без спросу заглянула в чью-то душу.
— Не моя вина, что я потеряла память. И что он умер, я тоже не виновата. Поверь мне, я очень бы хотела, чтобы он остался жив и чтобы память ко мне вернулась.
Слэйд обернулся. В его глазах горела ярость.
— Знаешь что, Элизабет? Черт бы тебя побрал! — И он стремительно вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Это проклятие так изумило девушку, что она застыла на месте, но уже через мгновение бросилась к двери, распахнула ее и, остановясь на пороге, глядела на удаляющегося Слэйда, а из ее глаз неудержимо лились слезы.
В конце концов Регина решила больше не оставаться в Мирамаре ни минуты. Согласие приехать сюда было с ее стороны ошибкой, поскольку Мирамар вовсе не являлся убежищем, способным дать ей передышку после всех приключившихся с ней несчастий. Слэйд, человек, которому она поверила, был с ней неискренен. Конечно, ей не следовало так огорчаться, ведь он был в ее жизни совершенно случайным человеком, — но доводы разума не могли успокоить ее сердце.
Как он посмел ее оставить, когда ей так нужны его поддержка и помощь! Эта мысль не давала Регине покоя.
Даже приняв твердое решение покинуть Мирамар, она не могла найти в себе силы выбросить Слэйда из головы и продолжала помнить о нем все — участие в его глазах, когда он нашел ее у железной дороги, злость в голосе при разговоре с отцом, нежность его поцелуя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105