— Я бы с ними управилась. Я только собиралась вытащить свой кольт.
— Да, очень похоже, — сказал он с неприятным сарказмом. Он сделал два шага в ее сторону и встал, расставив ноги, глядя на нее сверху вниз. — Надо, чтобы кто-нибудь вколотил в вас немного здравого смысла.
В ней шевельнулось смутное предчувствие. Неуверенно она поднялась на ноги.
— Полагаю, мне следует поблагодарить вас, — смущенно проговорила она.
Он не ответил, и его взгляд оставался жестким. Она сделала шаг назад, высматривая Демона.
— Вы ослушались Пола, — вдруг сказал он, не меняя выражения. — Пол чересчур мягок. — Он шагнул к ней. Неожиданно испугавшись, она отпрянула.
— Мне требовалось подумать, — воскликнула она, ища глазами Демона.
— Наверняка вам было бы о чем подумать, лежа на спине и раздвинув ноги для этих трех джентльменов.
Вспыхнув, она ахнула и ускорила шаг. Он схватил ее за руку и рывком развернул к себе.
— Пустите! — воскликнула она.
Не успела она опомниться, как он рухнул на колени, увлекая ее за собой. На мгновение страх Сторм исчез. Она поняла, что он собирается обнять ее и поцеловать, и кровь закипела в ее жилах. Но тут, к ее невероятному изумлению, он опрокинул ее лицом вниз себе на колено, и она в совершенном ужасе поняла, что он вовсе не собирается ее целовать.
— Нет! — завопила она. Он ударил ее по ягодицам так сильно, что на глазах у нее выступили слезы. — Какой ублюдок!
— Возможно, — скрежетнул он зубами и снова ударил ее, потом еще и еще.
Было очень больно. Оленья кожа нисколько не защищала, не смягчая удары, а он старался ударить побольнее, и это ему удавалось. Она ни за что не заплачет. Она усердно моргала, сдерживая слезы, пока он вдруг не прекратил экзекуцию и не оттолкнул ее от себя, так что она встала на четвереньки.
— Никогда, — сказал он, — никогда больше не ездите одна. Вас могли изнасиловать — вас почти изнасиловали, — и только из-за вашей глупости два человека погибли.
Она его ненавидела. С яростным криком она набросилась на него. Никогда прежде она не пускала в ход ногти, считая это девчоночьим и смешным, но и в таком бешенстве она никогда еще не была. Он схватил ее за запястья, и она изо всех сил пнула его в голень. Он крепче сжал ее руки, зажав ее ногу своими бедрами.
— Я убью вас! — выкрикнула она, действительно в этот момент готовая его убить, и впилась зубами в его шею. Она прокусила кожу до крови. Он ахнул, оторвал ее от себя и завернул ей руки за спину, почти вывернув их из суставов, и она вскрикнула от боли, пытаясь вырваться, чтобы снова наброситься на него. Ее ноги все еще были зажаты между его ног, и неожиданно он схватил ее за косу у самого затылка, да так крепко, что ей показалось, он может снять с нее скальп, оттянул ей голову назад и поцеловал ее.
От поцелуя стало больно. Его губы были грубыми и жесткими, и она поняла — он хочет причинить ей боль, так же как она причинила боль ему. Но тело Сторм нетерпеливо отозвалось, и она приоткрыла рот, желая облегчить ему доступ к себе. Она забыла о сопротивлении. Он глубоко проник языком, и она крепче прижалась к нему, ощущая, как восхитительные, раскаленные добела потоки пронизывают все ее тело. Она потерлась животом о его горячую, твердую плоть, и в ней вспыхнула искра желания.
Он вдруг оттолкнул ее.
Она покачнулась, но не упала. Ее тело пронизывало такое множество волнующих, смутных чувств и ощущений, что она не в силах была в них разобраться и поддаться какому-то одному из них. Потом она заметила, что третий мужчина исчез.
— Бретт!
— Вижу, — хрипло сказал он. Но как будто это его нисколько не беспокоило. Он направился к лошадям, вскочил на серого и подвел ей Демона: — Залезайте.
Она вспомнила, что ненавидит его, что он отшлепал ее, а потом поцеловал. Очень кстати она совсем забыла свою собственную реакцию на его поцелуй — она затерялась среди волн обиды, унижения и гнева. Она уставилась на него с таким испепеляющим негодованием, какое только сумела выразить.
— Да, милая, — сказал он, — вас не зря назвали Сторм. Вы прямо-таки вихрем ворвались в Сан-Франциско.
Бретт делал ей больно, но Сторм ни за что не дала бы ему это понять. Он втянул ее за руку по ступеням и с плохо сдерживаемой свирепостью протащил через веранду в вестибюль. Сторм знала, что он все еще разъярен, но ведь и она тоже была в бешенстве.
Показался Барт, глаза которого совершенно округлились при виде того, что Бретт вошел таким необычным образом.
— Где Пол? — резко спросил Бретт.
— В столовой.
— Пустите меня, — сердито сказала Сторм.
— Помолчите, — хрипло приказал Бретт. — Говорить буду я.
— Благодарю вас, я сама могу сказать все, что надо, — огрызнулась она, зная, что в его изложении все будет выглядеть гораздо хуже. Он не упустит ни одной подробности,
— Заткнитесь, — коротко ответил он, и они вступили в столовую. Бретт отпустил ее только у самой двери.
Пол пил кофе, читая газету. Он поглядел на них в совершенном изумлении.
— Бретт! Что… что происходит? — Увидев, в каком состоянии одежда Сторм, он нахмурился. Сторм пыталась заговорить:
— Пол, я…
Бретт прервал ее, схватив за руку и сжимая так крепко, что, казалось, может ее сломать.
— Пол, боюсь, что вынужден сообщить вам неприятные новости.
— Садитесь, пожалуйста, — сказал Пол, бросив на Сторм настороженный взгляд.
Бретт практически пихнул ее на стул рядом с кузеном, но сам остался стоять, предупреждающим жестом крепко сжимая ее плечо.
— Мы со Сторм ездили верхом, — сказал он, — как договорились вчера вечером. Мы ехали галопом, когда я почувствовал, что Кинг захромал. Я крикнул Сторм, чтобы она остановилась, но она не услышала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107