Она испытующе посмотрела ему в глаза:
— Завтрак могла принести Бетси.
— Большинство жен пришли бы в восторг, если бы их мужья приносили им завтрак в постель.
— Но не эта.
— Никогда в жизни не встречал такой несговорчивой женщины, — мрачно пробормотал он.
— Мне не надо милости ни от вас, ни от кого другого.
— Сторм, почему бы нам не быть вежливыми друг с другом? Почему вы вечно нападаете на меня?
— Нападаю? — Она отшвырнула покрывало и перекинула длинные полуголые ноги через край кровати.
Бретт поймал их раньше, чем они коснулись пола. Его большие ладони казались очень теплыми на ее бедрах.
— Вы должны три дня пролежать в постели.
— Что?
— Полный покой в постели в течение трех дней, Сторм. И вы не должны выходить из дома целую неделю. У вас сотрясение мозга.
Она уставилась на него:
— Вы хотите наказать меня за то, что я подглядывала за вами!
Устав с ней спорить, он резко встал:
— Не глупите. Это указания доктора Уинсдоу, и вам придется им подчиниться.
— Я прекрасно себя чувствую.
— Вы останетесь в постели.
— А пользоваться ночным горшком мне можно?
— Конечно, — и глазом не моргнув, ответил он. Она снова рухнула на подушки:
— Да собираетесь вы, в конце концов, сказать мне что-нибудь насчет прошлой ночи?
У него чуть изогнулись уголки рта.
— Да, вообще-то собираюсь. Когда вам в следующий раз захочется узнать, куда я ухожу, пожалуйста, спрашивайте.
— Вы бы ответили, что это не мое дело, — мрачно проговорила Сторм.
— Возможно. Черт побери, Сторм! Вы могли сломать себе шею!
— Лучше бы так оно и вышло, — ответила она, уставясь в стену.
Он стиснул челюсти.
— Неужели я так плох? Вам известно, что любая незамужняя женщина в этом городе готова на что угодно, лишь бы очутиться на вашем месте?
— Я — не любая женщина, — с вызовом произнесла Сторм. — И я готова на что угодно, лишь бы не быть на этом месте.
Они уставились друг на друга. Лицо Бретта потемнело от раздражения.
— Вы не собираетесь уступать ни единого чертова дюйма, верно?
Она не ответила.
Бретт повернулся к двери:
— Я загляну к вам ближе к вечеру. — Он хмуро посмотрел на нее: — Если я обнаружу, что вы встали с постели… — Он замолчал. — Слушайте, пообещайте, пожалуйста, послушаться указаний доктора.
Она сделала вид, что думает.
— Сторм, если вы не будете себя хорошо вести, то, когда поправитесь, я изобью вас до полусмерти.
— Ладно, — неохотно пообещала она.
Он захлопнул за собой дверь.
Не успел он уйти, как Сторм почувствовала, что на нее тяжким грузом накатывает уныние. Ведь он был так добр к ней до того момента, как она стала его изводить. Но почему? Откуда эта внезапная перемена? И тут события прошлой ночи нахлынули на нее во всем своем кошмаре, и ей стало глубоко безразлично, что она вела себя грубо и вызывающе. Перед ней в полную силу предстал образ Одри, женщины с каштановыми волосами. Такая маленькая. Такая дьявольски красивая. Сторм захотелось плакать.
Но в результате у нее мгновенно разболелась голова, так что она снова легла, закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Это было невозможно. Ее преследовал образ Бретта — смуглого, греховно-красивого, пылкого, неулыбчивого. В своем разыгравшемся воображении она видела Одри, модную и изящную, в объятиях Бретта, прижавшегося губами к ее губам, страстно целующего ее. Сторм застонала.
Все же этот день оказался не таким бесконечным, как можно было ожидать. После утренней ванны она уснула и проспала до середины дня. Потом немного поела и стала перелистывать «Всякую всячину», лучшую в городе газету.
— Сторм!
Она обнаружила, что уже стемнело и что она снова задремала. Сквозь сон к ней пробивался голос Бретта, негромкий, неуверенный, словно он сомневался, будить ее или нет. Она слышала, как он сказал:
— Просто поставь это вот здесь, Бетси. Она, наверное, проснется голодная.
— Хорошо, сэр.
— Она не вставала?
— Она почти весь день проспала, бедняжка.
Наступило молчание, потом Сторм услышала шаги и то, как открылась и закрылась дверь ее спальни. Она почувствовала запах жареного мяса и открыла глаза, думая, что осталась одна. Но она ошиблась.
Бретт небрежно развалился в кресле, одетый в облегающие бриджи для верховой езды, сапоги до колен и свободную полотняную рубашку. Он глядел в окно, давая прекрасную возможность любоваться его профилем.
Сторм принялась украдкой разглядывать Бретта, начиная с классического, четкого профиля. Потом ее взгляд переместился, и она обнаружила, что изучает его ноги. До этого она их видела только однажды, мельком, обтянутыми в мягкую оленью кожу. Не так, как сейчас, когда она могла рассматривать их незаметно. У него были крепкие, мускулистые бедра, они казались достаточно мощными, чтобы сокрушить ее, если ей когда-нибудь доведется попасть между ними. Ей явственно вспомнился его первый поцелуй там, на берегу, его твердые, требовательные губы, его восставшая плоть, нетерпеливо прижимавшаяся к ее животу. Ее взгляд машинально последовал за мыслями: сейчас там был просто наводивший на некоторые мысли бугорок…
Она сглотнула, почувствовав, как сердце учащенно забилось, снова взглянула на его лицо и тут же ахнула и залилась всеми оттенками алого цвета, потому что он смотрел на нее насмешливо и с интересом. Ей захотелось провалиться сквозь землю. Лучше умереть, чем быть пойманной на разглядывании его с таким жадным, бесстыдным желанием.
— Так вы не спите, — сказал он.
— Нет.
— Я не хотел вас будить.
— Ничего.
— Я подумал, что составлю вам компанию за трапезой.
— Ничего, — повторила она, не в состоянии встретиться с ним взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107