— Ну что еще ты задумала? — взмолился Мурад.
— Мы идем проследить за пашой, Джебалем, Фаруком и этим мерзким Джоваром.
— Алекс, ты рехнулась! — Глаза Мурада испуганно расширились. — Если тебя заметят, то приговорят к бастонадо!
Тем временем оба торопливо спускались с крутой лестницы. Алекс уже отлично знала, что означает это слово. Правда, слава Богу, не из личного опыта. Приговоренного к бастонадо заключали в деревянные ножные колодки и подвешивали вниз головой. А потом безжалостно били по пяткам. Самые крепкие мужчины, как правило, умирали, не пережив сотого удара.
Мурад распахнул дверь в темный узкий коридор. Пока он возился со светильником, Алекс заявила:
— Джебаль не станет меня наказывать. Он меня любит.
— Твоя сказка про ужасную печаль и необходимость оплакать смерть первого мужа оказалась очень искусной уловкой, Алекс, — заговорщически подмигнул Мурад.
— О чем это ты?
— Я знаю. Я знаю всю правду. Ты никогда не была замужем. И не было никакого усопшего мужа. А была лишь ложь, с помощью которой ты не допустила Джебаля к себе в постель.
Алекс остолбенела. Каким бы преданным другом ни был Мурад, она никогда не рассказывала ему свою историю — что она путешественница во времени и попала сюда из двадцатого века. Она удивленно уставилась на него.
— Но это не важно. Я скорее умру, чем выдам твою тайну, — сказал Мурад.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю, и все, — пожал плечами тот. — Тем не менее уловка оказалась полезной во многих отношениях. Ведь Джебаль еще больше распалился от страсти. Ты и сама это отлично понимаешь, верно?
— Да, мне приходила в голову такая мысль, — призналась она. — Но для меня это не так важно. Главное — я не смогла бы спать с тем, кого не люблю, Мурад.
— Понимаю. — В прекрасных серебристых глазах светились любовь и сочувствие. — Ты не такая, как остальные женщины, Алекс. Я никогда не встречал никого, похожего на тебя.
Алекс порывисто обняла Мурада. Это случилось впервые. Но выглядело естественным и правильным.
Мурад на мгновение застыл и тут же отстранился. В пламени светильника, который Мурад держал в руке, было видно, что его лицо залила краска.
— Я бы ни за что не пережила этот год без тебя, Мурад, — прошептала она. — Спасибо тебе.
— Неправда, ты бы справилась, Алекс. — Он смущенно потупил взор. — Даже без меня.
Они пошли дальше по коридору, свернули влево. Дойдя до конца, Мурад откинул люк над головой, вскарабкался по выдолбленным в стене ступеням, осторожно выглянул и только потом кивнул Алекс. В следующий миг она с его помощью тоже вскарабкалась наверх. Оба оказались во внутреннем саду гарема, скрытые от любопытных глаз пышной растительностью.
Раздвинув ветки, Мурад осмотрелся и торопливо пригнулся к самой земле, одними губами промолвив:
— Зу!
У Алекс упало сердце. Зу была первой женой Джебаля. Она была знойной смуглой толстушкой и люто ненавидела Алекс.
Мурад зашептал в самое ухо хозяйки. Но и теперь она еле слышала слова:
— Вчера я заметил, что за мной следил Маса.
У Алекс захватило дух. Маса был огромным африканским рабом — такой же евнух, как и Мурад, он служил Зу.
— Зу?..
— Наверняка. Алекс, она постоянно пытается поймать тебя на непослушании — или чем-нибудь похуже.
Для Алекс это не было новостью. Дождавшись, пока опасность минует, парочка выбралась из-за кустов. Сад в гареме был прекрасно ухожен, со множеством пышных деревьев, кустарников и цветов, с выложенными мрамором купальнями и посыпанными мелкими ракушками дорожками. Две жены самого паши и единственная оставшаяся пока незамужней дочь занимали покои у восточного края сада. Комнаты Алекс и Зу, смежные с покоями Джебаля, находились на западной стороне. Две замужние дочери паши со своими семьями занимали помещения как раз следом за апартаментами Джебаля.
— И чем я ей так насолила? — недоумевала Алекс, торопясь вслед за Мурадом к себе в комнату. — До Джебаля мне нет никакого дела. По-моему, это очевидно. И он не пытается овладеть мною. Напротив, сейчас у него на уме одна Паулина, наложница-итальянка. Вот и ненавидела бы вместо меня эту Паулину.
— Пока тебя не было, Зу была единственной женой Джебаля. И наверное, до сих пор бы ею оставалась, — многозначительно сказал Мурад. — Мы оба знаем, что он никогда не женится на Паулине. Это лишь увлечение.
Они миновали гарем и проскользнули во дворец. Алекс со вздохом накинула паранджу. В полном молчании они пробрались к комнате, в которой заседал военный совет. Боковой коридор привел их в смежную с ней каморку, снабженную смотровыми глазками. Их появления никто не заметил.
— Не нравится мне все это, — ворчал Мурад.
Эта каморка не была тайной. О ней знал весь дворец: отсюда женщины могли наблюдать за празднествами и пирами, происходившими в парадном зале. Кстати, парадный зал в апартаментах Джебаля был с комнатой для подглядывания. Однако никто и никогда не смел пользоваться этими каморками, чтобы шпионить за секретными совещаниями паши и его сына.
Алекс нетерпеливо приникла к глазку. Точно, паша мрачнее тучи восседал на своем золоченом троне. Джебаль с Джоваром о чем-то горячо спорили, а Фарук — жирный боров — не спеша набивал рот финиками и орехами.
Лицо Джовара, белобрысого перебежчика-шотландца, принявшего ислам, пылало от ярости:
— Надо послать десять кораблей и уничтожить американских псов!
— Отец, — возразил Джебаль, — пошли три корабля. Ни к чему распылять наши силы. Американцы могут напасть на крепость.
— Да они же трусы, они тут же подожмут хвост и удерут! — брызгал слюной Джовар. — Разве они пытались отомстить за «Франклина» или «Сару»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139