Этот ее наряд разительно отличался от того, в котором она была полчаса назад. Только слабый хвойный аромат, исходящий от ее волос, напоминал о недавней поездке в горы.— Ты, значит, не возражаешь? — спросила Импресс. Она сидела напротив Дейзи в приятном пастельного цвета платье, расшитом гарусом по канве.— Нет, — солгала Дейзи, поставив чашку на стол. — Париж прекрасен в это время года. — Это было проявлением хороших манер, хоть както завуалировавших ложь. — Если повезет, то на все это уйдет не больше нескольких недель.— Я так благодарна… Трэй сообщил мне, что ты согласна ехать, но я догадываюсь, что ты не в восторге от этого… ээ… изысканного общества.Импресс говорила с легким французским акцентом. Она была очень красива, вся какаято золотистая. Светлая кожа, светлые волосы — похожа на восход солнца или весенний яблоневый цвет, благоухающий на ветвях сладкой чистотой.— Если Аделаида будет рядом, я выживу, — чуть улыбнулась Дейзи. Но секундой позже ее улыбка стала шире и теплее при виде няни, которая несла на руках ее крестную дочь Соланж.Светленькая, как и мама, девочка морщила свое крошечное личико, отворачивала его в розовое покрывало и пронзительно верещала. Встав, чтобы забрать дочь у молодой неопытной няни, Импресс приветствовала Соланж улыбкой и успокаивающим потоком слов, при этом она, не стесняясь, расстегивала длинный ряд пуговиц на платье. Получив грудь, малышка тут же затихла, сменив беспокойную возню на удовлетворенное посапывание.— Она постоянно требует грудь, — произнесла Импресс, с материнской гордостью глядя на дочь. — Это изза того, что она такая крупная. Трэй говорит, что если у нее и дальше будет такой аппетит, то она вырастет выше его, представляешь?Будучи и сама высокой женщиной, Дейзи подумала, что, скорее всего, ее брат прав.— Она сможет составить достойную пару своему брату Максу в детских играх на воздухе.— Ты тоже много времени уделяла спортивным играм?Несмотря на то что Импресс провела юные годы в горах, она, по большому счету, не была посвящена в традиции абсароки в том, что касалось верховой езды и спортивных состязаний.— Конечно. Это формирует характер: борьба, состязание волнуют, захватывают, а тем более — победа, — с усмешкой заметила Дейзи. — Я росла с тремя братьями, которые как могли вовлекали меня в свои спортивные игры и вообще сделали, помоему, все, чтобы я выросла пусть и не очень скромной, зато независимой.Да, такое воспитание сделало ее стойкой, менее ранимой в отношении всяческих женских романтических историй, которыми постоянно были поглощены и о которых сплетничали и хихикали ее подруги.Возможно, если бы она была более восприимчивой к легкомысленным девичьим эмоциям, мужчины в ее жизни играли бы более значительную роль, и она, наверное, сейчас держала бы собственного младенца возле груди. Импресс с дочерью вызывали у нее легкую зависть. Интересно, она когданибудь найдет того, в кого влюбится настолько, чтобы выйти замуж? Неужели Мартин только заполнял пустоту, которую она вдруг почувствовала, глядя на мать и ребенка?— Кстати, разговор о независимых девицах, — заговорила Импресс, — напомнил мне о Салли Ньюкомб. Мартин посетил твой офис, я слышала. Ты вообще собиралась за него замуж? — Она читала мысли Дейзи.— Я все раздумывала… Может быть… — медленно сказала Дейзи.Произнося эти слова, она уже чувствовала, насколько это маловероятно. Мартин както не вписывался в то идеальное представление о матери и ребенке, которое у нее возникло. И, несмотря на раздражение, которое она испытывала в связи с его внезапным браком, Дейзи не чувствовала ни ревности, ни горечи потери. Она отлично знала, что там нет духовной близости, а есть только расчет. Живя в доме, насквозь пропитанном политикой, Дейзи была в состоянии распознать прагматизм Мартина.— Ну? — подбодрила ее Импресс, не удовлетворившись ответом и желая знать больше.Дейзи перевела взгляд на газон с цветами, чье благоухание доносилось через открытую стеклянную дверь террасы, словно ответ на этот вопрос был гдето там, в сельском пейзаже за окном. Если бы ее жизнь была похожа на жизнь обычной девушки… мысленно предположила она.А тут сплошные крайности: «Ты индианка, и только!..», «белая, и никаких цветных!..Ты женщина, и знай свое место!..» Какой здесь можно сделать выбор? Она, безусловно, не подходила ни под одну из этих категорий.— Я никогда не смогла бы променять свою свободу на постоянные отношения с Мартином, — объяснила Дейзи. — Наверное, мои чувства к нему были недостаточно сильны. Он, конечно, красив… С ним приятно обсуждать политические проблемы…— То есть не было страстной и безумной любви, — перебила Импресс, зная по опыту, как такого рода чувства могут навсегда изменить жизнь.— Вероятно, не каждому дано быть сраженным стрелою Купидона, — отвечала Дейзи, в душе сомневаясь, что ей когдалибо придется испытать эти удивительные вспышки страстной, всепоглощающей любви.— Я не могу объяснить тебе, что это за чувство, но когда это придет к тебе, ты поймешь.— Значит, нечто подобное и привело Трэя к браку? И это при егото бурной жизни и любви к свободе, — чуть ехидно улыбнулась Дейзи.— Да, мне говорили о его похождениях, — спокойно ответила Импресс, словно скандальная репутация мужа никак ее не касалась.— Зато теперь он даже не смотрит на других женщин… И, учитывая факты, я, в общемто, признаю возможность существования Любви с большой буквы, той самой любви, о которой всегда кричали с самых высоких горных вершин.Дейзи только отчасти шутила по поводу брата. Потрясающее перерождение Трэя было сродни чуду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125