, секретарь очень важного архиепископа в Министерстве юстиции». Ты права, никто не догадается, что это ты.— Шарль нашлет цензора на эти газеты.— Не рассчитывай на это. Слушай, Батист был твоим первым любовникомсвященником? — спросил он вспоминая косые взгляды в семействе Монтеньи много лет назад. Наконецто все стало ясно.— Я не желаю обсуждать Батиста с тобой!— Понятно. А близнецы мои? — из вредности спросил он. Тот кюре был тонкий и светловолосый. Дети же были породой в де Веков, унаследовав и стать и цвет волос и глаз. Даже Жюли была высокой для женщины.— Конечно! — возмутилась герцогиня.— Не притворяйся оскорбленной, Изабель. Ты с ним путалась, то есть и с ним тоже. Может, твой единственный добрый поступок, что ты вышла замуж девственницей или, может быть, выглядела девственницей. В этом я не уверен. Ты что, притащила его в постель, как только убедилась, что забеременела?— Ты мне омерзителен!— О, извини за откровенный разговор. Я забыл, какая ты у нас утонченная. Когда ты прелюбодействуешь со священником, отсутствует едкий запах потных тел и… запретных грехов?— Батист всегда говорил, что ты животное! Он рассказывал, как все девушки хватали тебя на весеннем празднике в нашей деревне в Посей. И ты дразнил их, как крестьянин. У тебя руки, как у крестьянина, слишком большие, как и твое тело. Может, гувернанткам нравится деревенщина. — Герцог широко раскрыл глаза, слушая ее. — Он рассказывал мне о твоих маленьких гувернантках, для которых ты был больше чем французский император.— Да, твой аббат научил тебя думать посвоему. Зачем ты вышла за меня замуж? Я всегда удивлялся этому. Как ты не взвесила всего этого раньше? Твоя семья так хотела породниться с де Веками? Честнее было сбежать вместе с твоим парижским священником.— У него совсем не было денег.— А… — сказал герцог. Все стало ясно. Он был мужем, который сделал семейство Монтеньи намного богаче. А аббат был католиком, не имел права жениться, а самое страшное — был беден. Много лет он не мог понять холодность Изабель, когда она стала герцогиней де Век. Он мучился тем, что, повидимому, это с ним чтото не так.— Когда нет денег — это всегда плохо, ведь так? А как насчет любви? — спокойно спросил он, глядя на женщину, которая столько лет считалась его женой и украла у него лучшие годы.— Бог мой, Этьен, опять ты со своим романтизмом. Романтика не имеет ничего общего с браком. Мы жили, как все живут, как жили наши родители, и их родители тоже.— Как насчет счастья? Страсти?— Твоя новая возбужденная сучка даст тебе все это, она такая черная… как арап. Этьен философски заметил:— Нет ничего чернее твоего сердца, Изабель. — И добавил: — Если я услышу хоть одно подобное слово о Дейзи, я тебе гарантирую, что самый последний человек в Париже будет в курсе твоего увлечения религиозным эротизмом. А так как ты не успела познакомить меня со своим партнером, то я запомню герб на его подштанниках, — сказал он, взглянув на кушетку. — Не думаю, что герцогу Нантису понравится, что ты развращаешь его дорогого сыночка. У него есть влияние при папском дворе, как я помню. Может, он поможет отлучить тебя от церкви или испортит карьеру твоему кузену архиепископу. Подумай об этом в течение минуты, прежде чем примешь решение о разводе.— У меня есть выбор?— Все зависит от степени твоего унижения и моего желания мести. Ты пропустила меня через ад, Изабель, в течение последних месяцев.— Это мне в принципе безразлично.— По крайней мере, честно. Что ж, наши адвокаты начнут вести переговоры, скажем, через час.— Это невозможно.— Что невозможно? — спросил он угрожающе. У нее хватило ума сказать:— Время… Час — это невозможно.— В таком случае один из твоих негодяев совершит чудо. Я хочу видеть Лэтэва в офисе Бурже через час. Завтра я отплываю в Америку.— Ты ублюдок!— Я счастливый ублюдок, — усмехнулся он и добавил: — Скажи Лэтэву, чтобы много не просил. У меня еще остались воспоминания о вашей попытке забрать железную дорогу, ты принимала в этом активное участие. — Когданибудь я уничтожу тебя, Этьен, будь ты проклят!— Может быть, — сказал он, — но подумай и о светлой стороне, Изабель. Так как вся эта волокита с разводом кончилась, у тебя теперь появится больше времени, чтобы быть «гувернанткой» всех этих дохлых женственных блондинчиков.Она схватила вазу династии Мин и швырнула ее об пол, когда он уже дошел до дверей.— Я вычту ее стоимость, Изабель, из денег на твое содержание, — сказал он с усмешкой и хлопнул дверью.— Вторая, — пробормотал он, когда, пересекая холл, услышал, как полетела следующая ваза. А дойдя до лестницы, сказал: — Третья.Этьен заставил своего кучера побить все рекорды скорости, когда они мчались в офис Бурже, где Фелис ждал результатов визита к Изабель. Проходя через две приемные, герцог улыбался и здоровался со всеми служащими. Когда он дошел до двери Бурже, его лицо просто светилось, он отстранил молодого помощника Фелиса и открыл дверь сам.— Ты видишь перед собой чрезвычайно счастливого человека, радующегося жизни и верящего в справедливость правосудия. — Этьен раскинул руки, как будто собирался обнять весь мир.— Очевидно, случилось какоето чудо, — сказал Бурже, отвечая улыбкой на приветствие. Он заложил руки с закатанными рукавами за голову и откинулся на спинку стула. — Хочу услышать все замечательные подробности.— Первая: Лэтэв появится тут в течение часа с обнаженной головой, я полагаю. — Взявшись за стул, Этьен пододвинул его ближе к столу Фелиса. — Что касается подробностей, они действительно великолепны, но слегка непристойны и определенно вопиющи. — Герцог весело улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125