— Тебе понравится в нашем летнем лагере, — сказала она, любуясь синей далью.— Покажешь его мне? — спросил Этьен, как будто летний лагерь находился рядом, а не на другом континенте.— Да, — отозвалась она, потому что сегодня, сейчас она не думала о его жене и о том, что скажет семья, если она привезет Этьена в летний лагерь.Он поцеловал кончик ее носа, затем губы, а потом покрыл поцелуями все тело, вдыхая дурманящий запах любимой женщины.— Мне нужна ванна, — тихо сказала она, ведь он был чист и одет во все свежее, в то время как аромат их любви пропитал ее всю.Этьен думал иначе, провоцировал, дразнил, звал к наслаждению, но, тем не менее, заставил себя оторваться от нее.— После ванны ты почувствуешь себя куда бодрее.Он отнес ее в ванну и опустил в теплую воду. Пока она купалась, он сидел рядом и с видом патриция разглядывал ее, болтая о всяких пустяках.— Мне кажется, что мы знакомы тысячу лет, — сказала Дейзи, нежась в ванне и думая о том, каким близким и родным кажется Этьен.— Может быть, — ответил он. — Но следующую тысячу лет мы уж точно будем вместе.— Ты сумасшедший.— Возможно, но я счастлив.— Я рада, что ты счастлив, — дразнящим тоном сказала Дейзи, но все внутри нее сопротивлялось такому самодовольному гедонизму.— Возражаешь? — он моментально уловил нотку неодобрения. — Я жертвую собой. Хоть это тебя радует?Дейзи рассмеялась.— Интересно, как бы это я осуждала тебя, лежа в твоей же ванне?— Я был слишком вежлив, чтобы напомнить об этом. Мама всегда предупреждала меня, чтобы я избегал бесед такого рода.— Ты любишь свою мать?— Да, — просто сказал он, — она будет обожать тебя.Острая ревность пронзила ее.— Ты всех своих женщин знакомишь с матерью?— Ты будешь первой.Она с подозрением отнеслась к его быстрому ответу. Для де Века с его жизненным опытом это «Ты будешь первой» звучало не очень убедительно.— Не надо щадить меня, я вполне трезво смотрю на жизнь.— Иногда, Дейзи, дорогая, слишком трезво. Раз я сказал, что «Ты будешь первой» — значит, так оно и есть. Мне нет смысла лгать.— Только не говори мне, что ты всегда правдив в своих… — досадуя на его опыт с женщинами, она подыскивала более подходящие слова, — в своих дружественных контактах с женщинами.Она погрузилась глубже в воду, ее темные волосы плавали по поверхности воды, и с упреком взглянула на него.— Я не всегда вежлив, но всегда честен с ними, любимая.Он был просто очарователен. Как она страстно желала его! Он был так красив, лениво развалившийся на простом деревянном стуле, одетый в белую рубашку с открытым воротом и бежевые брюки, закатанные чуть ниже колен. Тяжелые веки прикрывали чарующие глаза, а смуглую кожу оттеняла светлая одежда. Он был мучительно хорош собой. Дейзи вдруг подумала, что он мог бы помочь ей купаться, по меньшей мере, подойти и поцеловать, и она поймала себя на том, что желает ощущать его внутри себя. Если он держится на расстоянии преднамеренно, то как часто он играл в эту игру, сколько раз сидел и ждал, когда женщина сама подойдет к нему? Интересно, она чемнибудь отличается для него от всех других? Заметил ли он, как она возбуждена?— Подойди ко мне, — позвала она, проверяя свою власть над ним.— Ты закончила? — мягко спросил Этьен, игнорируя ее реплику.— Да, закончила, — ответила она, думая о своей неудовлетворенной страсти. — Подойди и поцелуй меня.— Я принесу полотенце. — Ему вовсе не хотелось намокнуть.Дейзи вдруг поднялась из ванны, как возрожденная Афродита, в скользком, опьяняющем приглашении. Вода радужно струилась по ее телу, волосы черным каскадом ниспадали вниз, как шелковая река, влажный треугольник между бедрами темнел вечерними сумерками. Она коснулась себя изящным жестом, как бы приглашая и ожидая его. Но он только протянул руки, чтобы обернуть ее большим белым полотенцем, которое снял с кровати.— Мы можем поесть позже, — слегка охрипшим голосом предложила она, сбрасывая полотенце на пол и наблюдая, как его глаза скользят по ее стройной фигуре. Она поражалась необъяснимым тайнам собственной души, которые властно влекли заниматься любовью с этим человеком в любое время, она желала видеть его каждое мгновение, думала о нем каждое мгновение.— Пойдем в сад, — мягко предложил герцог.— Разве ты не хочешь меня? Она была скорее прямолинейна, чем похотлива, стоя перед ним нагая, словно рабыня на невольничьем рынке. Глубоко вздохнув, он медленно кивнул.— Хочу…С уверенностью Евы она потянулась к пуговицам на его рубашке. У нее возникло желание, и она хотела вызвать в нем ответ на зов своей разгоряченной крови. И когда он, нежно сжав, остановил ее руку, прежде чем ее пальцы успели расстегнуть пуговицу из слоновой кости, в ее глазах застыл немой укор.— Я надеюсь, что это не повлияет на мой имидж распутника, — усмехнулся де Век, — но я пообещал Габриэль, моей кухарке, — добавил он, заметив, что она недоуменно нахмурилась, — что мы будем обедать в три.Он осторожно и нежно поцеловал ее руку.— Франсуа напомнил, что она готовит заливного лосося. И вообще она и Франсуа заботятся обо мне здесь с давних времен.— Давай называть вещи своими именами: заливной лосось Габриэль предпочтительнее, чем любовь со мной. Если бы она не улыбнулась, он ответил бы ей иначе.— Скажем так, я более уверен в твоей способности ждать, чем в подобной способности заливного лосося… — и добавил, широко улыбаясь и обхватив ее руками: — Если ты рассердишься на меня, я знаю два или три способа, как укротить твой гнев.Они стояли так близко, что дыхание их сливалось.— Другими словами, Габриэль неподвластна твоим чарам?— Чтото вроде этого.— Ты, я вижу, не сомневался, что я подожду, — ее голос снизился до контральто, глаза лукаво блестели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125