Кендалл подняла голову и, ладонью вытерев слезы, посмотрела в глаза любимому. Он нежно взял ее за подбородок.
— Я обязательно буду иметь в виду его предложение.
— О Брент! — От избытка чувств Кендалл с такой силой прижалась: к нему, что оба они повалились на песок. Она поцеловала его так быстро, что он не успел отвернуться или оттолкнуть ее.
Сначала его губы были холодны как лед, но постепенно он оттаял, обнял ее и приник к ней своим жадно ищущим ртом. К нему вернулись любовь, жизнь, желания… Она немного отстранилась и увидела, что отчаяние уступило место ласковой улыбке.
— Я так люблю тебя, моя маленькая южаночка, — проговорил Брент хрипловатым голосом и обнял ее. — Кажется, у нас действительно есть все. У меня, во всяком случае, всегда будет мужество и красота Юга — до тех пор, пока со мной будешь ты.
— О Брент!.. — Кендалл прижалась щекой к его груди, чувствуя тепло его сильного и горячего тела. Они улеглись под пальмами, наслаждаясь миром и красотой ночи. Кендалл сказала: — Брент, Трейвис сделал мне еще одно предложение.
— О?!
Она почувствовала, как напряглись его твердые мышцы, но не смогла отказать себе в удовольствии немного помучить его:
— Да, да…
— Кендалл! — Руки Брента сильно сжали ее талию. Она посмотрела на него умопомрачительно красивыми синими глазами.
— Он предложил нам с тобой пожениться на его судне. Трейвис имеет законное право на это.
Брент рассмеялся, и Кендалл поняла, что между ними наступил настоящий, крепкий мир. Пусть им придется заново отстраивать свою жизнь, главное — мир, который воцарился, наконец, в их душах и отношениях.
— Мне кажется, что это вполне достойное предложение, оно мне нравится, — прошептал Брент, привлекая к себе Кендалл.
Она позволила ему поцеловать себя, но потом попыталась выскользнуть из его объятий.
— Брент, если ты хочешь, он может поженить нас сегодня же.
— Я хочу.
— Ну, так за чем же дело стало?
Глаза Брента загорелись неистовой чувственностью.
— Подожди немного, — проговорил он. — Прежде чем стать женатым человеком, я хочу провести часок под луной с одной капризной девчонкой. Которая затеяла все это много лет назад..
Кендалл поджала губы, но тут же забыла о своих обидах и улыбнулась, отдаваясь нежной силе его рук. Луна так ослепительно прекрасна… они с Брентом так желают друг друга… Какое чудесное время — весна. Время исцеления и радости.
* * *
Два часа спустя Брент Макклейн стал женатым человеком. На церемонии присутствовали и янки, и южане. Командиры приказали проявлять сдержанность. Так они и стояли рядом — люди в синих и серых мундирах.
Начало встречи было напряженным. Янки несколько лет проклинали южан за все те лишения, которые выпали на долю северян. Южане со своей стороны никак не могли примириться с тем фактом, что все пошло прахом, что все жертвы и вся пролитая кровь напрасны…
Но когда пастор призвал Бога в свидетели таинства брака, казалось, в души присутствующих проникло что-то неуловимое, то, что не могло принадлежать только синим или только серым. Оно возвращало их в истинный дом всех людей, давая возможность понять, что война кончилась, и кончилась навсегда. Природа тоже обновлялась — наступила весна. Этим людям теперь не надо было убивать себе подобных, называя их чужаками. Настала пора возвращаться домой.
Когда недолгая церемония закончилась, бывшие противники смешались. Напряжение, конечно, оставалось, была в их взглядах и враждебность… но говорили они о том, как будут жить теперь. И чем больше они говорили друг с другом, тем крепче становилась их решимость начать новую — мирную жизнь.
Брент и Кендалл вышли на палубу корабля Трейвиса. Весенний ветер, освежая, обдувал их, запах моря бодрил и дарил радость бытия. Прижавшись к мужу, Кендалл указала рукой в сторону устья реки:
— Смотри, Брент.
В устье, слегка покачиваясь на волнах, стояла на якоре «Гордость повстанца». Судно было похоже на гордую леди, приготовившуюся к празднику. На фоне звездного неба выделялся великолепный силуэт, мачты устремлялись ввысь в свете полночной луны. Кендалл умиротворенно подумала, что корабль хочет напомнить им всем: жизнь не кончилась и ничто еще не потеряно. Гордость и честь принадлежат людям, мужчинам и женщинам, а не просто нации. Гордость, честь и мужество нельзя потрогать руками, но они с Брентом крепко придерживались этих понятий и так же крепко держались за свою любовь.
Брент положил подбородок на голову Кендалл, и она почувствовала, что он улыбается. Думает ли он сейчас о ней? Кендалл была уверена, что да.
— Я хочу сохранить судно, — сказал Брент, и Кендалл знала, что так и будет.
Эпилог

Декабрь 1865 года
Зимний вечер выдался промозглым и холодным. Население города не испытывало и малой толики того подъема, который оно переживало пять лет назад. Началась реконструкция Юга. Чарльстон первым праздновал отделение от Союза, здесь же прозвучали первые выстрелы Гражданской войны. Испытывая боль и разочарование, люди — и мужчины, и женщины — привыкали к мысли, что война осталась позади. Эти люди должны были теперь отражать нападки северян, особенно усилившиеся после убийства Авраама Линкольна. Отважные защитники Юга, которые создали самую доблестную армию в мире, привыкали заниматься мирными делами, начиная жизнь с нуля.
Один из таких людей как раз сейчас стоял на городском валу и смотрел на море. Его лицо было обветрено, сильные, натруженные руки глубоко засунуты в карманы сюртука. Он был южанином и останется им навсегда. Но он сумел подняться над пережитым поражением и был уверен, что Юг сумеет возродиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139