Она ничего не сказала и не изменила позы. Аларик вошел в комнату и деловито запер за собой дверь. Он снял ножны и меч, освободился от лат. В рейтузах и рубашке он опустился на стул перед камином и стал смотреть в огонь.
— Надеюсь, mаdemoiselle, — сказал он наконец, — вам здесь было удобно?
— Удобно? — повторила она, хмуря брови. — Как мне может быть удобно, граф Аларик? У меня нет никакого желания находиться здесь.
— Да, я понимаю, что вам больше хочется возглавлять войско.
— Возглавлять войско?
Она замолчала, встретившись с его холодным и пристальным взглядом.
— Я не могу тебя недооценивать, Фаллон… Как и герцог. Ты опаснее, чем любой из твоих братьев. Твоя страстность может увлечь за собой саксов. Так что не надо оправдываться попусту. Я не могу освободить тебя, ибо ты станешь подстрекать сельских жителей или присоединишься к тем, с кем нам еще предстоит воевать… Поэтому я снова спрашиваю: тебе здесь удобно? Может, тебе чего-нибудь здесь недостает? Хорошо тебе прислуживают?
Фаллон в смятении смотрела на него. Аларик с улыбкой поднялся, и она отпрянула назад, наблюдая за тем, как он приближается к ней.
— Что ты от меня хочешь? — внезапно выкрикнула она, отпрыгивая от подоконника и сжимая кулаки.
Аларик посмотрел в камин, взял кочергу и пошевелил дрова, желая заставить их ярче гореть. Отставив кочергу, он снова повернулся к Фаллон. Он не мог рассмотреть выражение ее лица и не видел, какие муки она испытывала.
— Ты даже не поприветствуешь меня, любовь моя, — поддразнил он ее.
— Приветствовать тебя?! Ах да, я не поприветствовала! — Она шагнула вперед и издевательски отвесила низкий поклон. — Граф Аларик! Мой господин! Приветствую вас по случаю вашего возвращения к захваченной собственности! Вы благополучно грабили, жгли и насиловали? Никакая болезнь вас при этом не сразила?
Ее вкрадчивый голос бил по нервам. Он не мог забыть картину разграбления Ромни. Однако заставил себя сделать ответный поклон.
— Да, миледи! Я жег, грабил и насиловал — и благополучно прошел все это, не испытав никаких ударов судьбы. — Вздрогнув, Фаллон молча смотрела на него. Воспользовавшись моментом, он шагнул еще ближе к ней и привлек к себе. — А ты не можешь поприветствовать меня еще ласковей?
Она забилась в его руках, глаза ее яростно сверкнули.
— Ты вернулся, чтобы снова мучить меня? Тебе мало целой страны?
— Вполне хватает. Здесь есть церкви, чтобы грабить, и десятки дочерей земледельцев, пригодных для развлечений рыцарей. Я думаю, мне ни к чему далеко ездить.
— Будь ты проклят! — отчаявшись вырваться из его объятий, она замерла и посмотрела ему в глаза. — В таком случае, ты можешь оставить меня в покое?
— Не могу, миледи! Каждый грабитель должен иметь пристанище, и я решил, что оно будет здесь. Даже варвары нуждаются в отдыхе и покое.
— Покой! — Фаллон фыркнула и снова попыталась освободиться. — Ты ждешь покоя от меня?
— Именно, — убежденно сказал он. — Ты дашь мне дом и очаг. Когда меня утомляет работа завоевателя, я мечтаю о том же, что и любой человек… О кружке доброго эля и вкусной еде… О мягкой постели… И о женском голосе, который шепчет нежные слова.
Фаллон с недоверием смотрела на Аларика. Глаза ее светились, словно два сапфира, губы были слегка приоткрыты и манили. Аларик едва сдержал себя, чтобы не покрыть поцелуями ее лицо. Он был покорителем. Стоило ему заключить Фаллон в объятия — и природа довершит остальное, ибо он был уверен, что пламя продолжает гореть в ней, как бы ни пыталась она это отрицать. Он мог заставить эту страсть разгореться и сжечь все на своем пути.
— Нежные слова! — недоверчиво повторила Фаллон. — Ты хочешь услышать нежные слова от меня? Ты просто сумасшедший!
— Ты моя рабыня.
— Я твоя пленница. Я не подаю тебе пищу и не стелю постель.
— Постель? Я забыл попросить об этом.
Фаллон издала проклятье и отвернулась к окну.
— Это было приглашение? — любезным тоном спросил он.
Она выкрикнула в ответ ругательство, которое казалось в ее устах столь неуместным, что вызвало улыбку.
— Значит, это не было приглашением, — он пожал плечами. — Тем не менее, миледи, нам нужно прояснить некоторые вещи. Я мечтаю хотя бы о коротком мире.
— В таком случае, спите там, где бесчинствовали, сэр, — посоветовала она,
— Гм, — задумчиво произнес Аларик. Она стояла отвернувшись, не желая встречаться с ним взглядом. — Но я бесчинствовал именно здесь. Разве не так?
Румянец залил щеки Фаллон. Она предпочла не отвечать, но остаться неподвижной она не могла. Фаллон резко повернулась. Волосы ее описали в воздухе широкую дугу, а юбка соблазнительно обвилась вокруг ног, и у Аларика родилось искушение сделать всего лишь шаг вперед и тем подтвердить, что он и на самом деле варвар. Он поступил глупо, привезя ее в Хейзелфорд. Ее следовало бы отправить в Нормандию и заключить в надежную темницу, откуда она не могла бы его искушать. Конечно, он не такой глупец, чтобы полюбить ее, но и просто находиться с ней рядом было большой ошибкой — она воспламеняла его.
— Аларик, битва при Гастингсе была проиграна, и меня взяли в плен. У тебя достаточно власти, чтобы делать все, что тебе заблагорассудится. У тебя хватит воинов, чтобы удерживать меня. Но ты сумасшедший, если думаешь, что я буду прислуживать тебе. Ты можешь брать, что пожелаешь, но клянусь, подавать тебе я ничего не стану.
— Брать, что пожелаю? — он насмешливо выгнул брови. — Знаешь, Фаллон, это снова звучит как приглашение.
— Я чертовски хочу, чтобы какой-нибудь саксонский топор раскроил тебе голову!
Пожалуй, подумал он, это соответствует истине. Но в ответ равнодушно оперся о каминную доску, потирая пальцами подбородок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136