она должна быть приветлива и любезна со всеми людьми Божиими, особенно с паломниками, которые обходили пешком всю Шотландию. Но этот старик вызывал у нее раздражение…Она отошла от монаха, пробралась сквозь толпу углекопов, которые похвалялись своим участием в событиях дня, и достигла столика в дальнем углу таверны, где сидел Ферпос Эндерсон.Ферпос был уже навеселе. Он не работал ни в шахте, ни где-нибудь еще — его кормили сыновья, старшему из которых исполнилось восемнадцать, а самым младшим был Дэниэл. Несколько лет назад, выбираясь из шахты, Фергюс сильно повредил ногу. Однако он не стал работать в поле и отказался пасти овец и коров. Его жена и дочери выращивали овощи на клочке земли, арендованном у дальней границы владений Мак-Гиннисов, и благодаря работе сыновей Фергюса и женщин семья не голодала, а самому Фергюсу хватало денег на пиво и эль, которые, по его словам, помогали приглушить боль в ноге. Но чтобы утолить все его печали, требовалось слишком много денег. Дэвид Даглас назначил ему щедрую пенсию сразу после случившегося.Сегодня старик не счел нужным побриться, и хотя его не покрывала угольная пыль, как других углекопов, он казался не менее грязным. Черные, круглые, блестящие, как бусинки, глаза отчетливо выделялись на его багровом лице, обрамленном белыми волосами. Он удивленно вскинул голову, когда Шона присела на скамью против него.— С этого дня дети больше не будут работать в шахте, Фергюс Эндерсон.Похоже, он заметил нотку вызова в ее голосе, но ответил со всей любезностью, помня, что таверна заполнена не только родственниками Шоны, но и доброжелательно настроенными углекопами, которых восхитила смелость хозяйки, рискнувшей последовать за ними в шахту.— Ну, миледи, теперь я большая шишка, коли вы говорите, что мой парнишка особенный, что ему не место под землей. Только вы забыли, добрая леди Шона: среди нас есть люди, которым не прокормить семью без помощи даже самых младших детей!— Вам должно хватать денег, Фергюс.— Увы, дорогая леди! Вы молоды, красивы, вы никогда не знали боли, не знали, что значит быть немощным мужчиной!— Больше я не пущу малышей в шахту, Фергюс.— Ладно, леди, — отозвался он, крепче обхватив свою кружку с элем. — Помнится, Даглас собирался нагрянуть к нам из Америки. И думаю, ему решать, что будет дальше, верно?Шона в бешенстве стиснула зубы.— Я найду мальчику работу в замке. Фергюс приподнял бровь.— Вы возьмете его к себе, леди? Чтобы он был у вас на побегушках?— Да.Фергюс широко улыбнулся.— И станете ему платить?— Да.— Тогда я преклоняюсь перед вашей несравненной мудростью, леди Мак-Гиннис!Вокруг болтали углекопы, смеялись, поддразнивали друг друга, поднимали кружки. Но у Шоны праздничное настроение пропало. Она поднялась и поспешила к выходу из таверны.Уже садясь в седло, она услышала, как кто-то зовет ее. Повернувшись, Шона увидела Алистера.— Я поеду с тобой, — предложил он.— Со мной ничего не случится.— Может быть, — согласился Алистер. — И все-таки лучше бы тебе не ездить одной.— Почему?— Мне что-то неспокойно. Нам пора домой.Как обычно, первым делом Шона обыскала свою комнату.Сегодня она пребывала в особенно сильном раздражении. Еще никогда в жизни она не бывала грязнее, и, хотя радовалась тому, что углекопы, и особенно Дэниэл, не пострадали, воспоминания о разговоре с Фергюсом Эндерсоном вызывали у нее досаду — и вместе с тем легкое беспокойство. В Фергюсе Эндерсоне было что-то неприятное. Он казался не просто лентяем, сидящим на шее у собственных детей. Шоне был противен похотливый блеск в его глазах и едва уловимый зловещий оттенок в голосе.Мысли о беседе с братом Дамианом тоже не доставляли удовольствия. Шону встревожили разговоры в округе о том, что пожар был подстроен. Так считал и Дэвид. Дэвид, который ухитрился подоспеть вовремя, чтобы спасти Дэнни. Но ее родные ни в чем не виноваты. Может, за исключением мелких, пустяковых провинностей. Но по крайней мере убийства не совершали.Мэри-Джейн приготовила ванну для госпожи. Девушка была довольна тем, что Шона оказала помощь в спасении углекопов.— Знаешь, теперь все они считают тебя ангелом. Да, ты умеешь покорять людей.— Правда? — сухо переспросила Шона.— Разумеется, именно это ты и сделала! Служанка плеснула несколько капель розового масла в ванну, дала Шоне согретое льняное полотенце, мочалку, ароматное мыло и ушла. Шона погрузилась по самый подбородок в горячую воду, хорошенько промыла волосы затем усердно принялась оттирать следы угольной пыли на теле, вода в ванне быстро почернела от смытого угля. Закончив мыться, Шона прополоскала волосы, окатила себя свежей водой из кувшина и растерлась полотенцем. Завернувшись в него, она подошла к окну, вздрагивая от странного ощущения, что за ней кто-то наблюдает.На балконе никого не оказалось. Комната тоже была пуста. Шона подошла к камину, в котором недавно развели огонь, уселась перед ним и принялась распутывать смоляные пряди волос и одновременно сушить их. Она размышляла, следовало ли ей так быстро менять тактику по отношению к Ферпосу Эндерсону. Если Дэвид задумал ей отомстить, он наверняка отменит все ее распоряжения насчет шахт. Как и его брат, если, конечно, мужчины не разделяют ее отношения к детям. Но это маловероятно. Шона могла обвинить Дагласов во вспыльчивости, в надменности, непоколебимости, невероятном упрямстве и иногда — жестокости. Но при всем том они отнюдь не были корыстолюбивыми людьми, и, несомненно, Дэвид и Эндрю поддержали бы ее, как и ее родные.Шона крепко стиснула пальцами подлокотник своего кресла. Она не совершила ничего дурного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107