Неделя выдалась довольно тихой. Не было ни пожаров, ни ограблений. Люди приходили, играли в карты, беседовали, пили виски и отправлялись домой.Все свое время Джои теперь проводил в салуне. Обычно в компании Далей, которая в его присутствии совершенно преображалась. Она не хохотала, не пила виски, тихо сидела рядом, не сводя с него глаз.Коко тоже вела себя непривычно тихо.Макшейн…Днем появлялся редко, ночи проводил неизвестно где, а вечерами следил за игроками в покер.В салун как-то зашли люди Уэзерли, но держали себя прилично, и вечер закончился без происшествий.Энн была уверена, что Макшейн следит за каждым посетителем. Среди людей Уэзерли находились его сыновья Карл и Дженсон, а также Бешеньный. Бык Марлин, головорез, участвовавший в партизанской войне на стороне аболиционистов. Были там превосходный стрелок Тайлер Гриссом из Канзаса и Джош Мейсон, который, по слухам, продолжал при любой возможности убивать противников отмены рабства.Эти опасные люди тоже были на редкость миролюбивы. Конфликта не возникло даже тогда, когда Коко отказалась идти наверх с одним из них.Макшейн все время находился в салуне вместе с Ангусом и Ральфом, а близнецы Игеры бессменно дежурили снаружи.Пока Макшейн не уединился с приятелями, Энн хотела поговорить с ним, но из этого ничего не вышло, и она предпочла отойти.Она не покидала салун до поздней ночи. Люди приходили и уходили. Энн видела, как Бешеный Бык Марлин куда-то исчез, а потом вернулся в компанию Карла Уэзерли и сел играть в покер. Какой-то человек сказал Далси, что ему нужно поговорить с Энн наедине. Далси передала его просьбу не только Энн. Когда та направилась через зал к странному ковбою, ее перехватил Макшейн и подтолкнул к лестнице.– Что ты делаешь? – возмутилась она.– Иди наверх.– Зачем?– Там безопаснее.– Безопаснее? А чего ты опасаешься?– Ничего. Просто иди наверх.– Послушай, Макшейн, я не позволю…Он тихо выругался и, не слишком романтично обхватив за талию, понес жену наверх.В комнате он бросил ее на кровать и отчеканил:– Не смей разговаривать с незнакомыми людьми, слышишь?– Почему?– Объясню потом, а сейчас оставайся здесь.– Я хотела только…Энн замолчала. Не говорить же ему, что она хотела разузнать у незнакомого ковбоя, одного из людей Уэзерли, что происходит на ранчо Кэша.– И что же ты хотела?– Ничего.– Может, ты предпочитаешь его компанию моей? Он такой славный белый парень.– Ублюдок! Полукровка! – закричала она. – Я что, твоя пленница?– На час. Господи, Энн, ведь уже ночь. К тому же комната теперь в полном твоем распоряжении. Ложись спать.– Но…– Черт тебя побери! – Он с силой прижал ее к кровати.Энн чуть не вскрикнула, а он, поняв, что сделал ей больно, сразу отпустил ее.Она быстро отошла в противоположный угол комнаты.– Макшейн!– Что?Она закусила губу. Ей хотелось сказать ему, что она, вероятно, стреляет лучше любого мужчины в салуне.– Уходи.Он не заставил себя упрашивать.Ладно, час пройдет быстро. Энн легла и стала думать, как ей хорошо одной, без надзора Макшейна. Никто не изводит ее вопросами. Она повторяла это снова и снова, не испытывая никакого облегчения и чувствуя себя очень несчастной. Всю неделю Энн по ночам представляла себе его лицо, горящие странным огнем и яростью глаза, пытаясь угадать, что происходит у него в душе.– Сумасшедшая, – громко сказала Энн. Возможно, так оно и было. Но, встав с кровати, она подошла к двери и прислушалась. Тихо. Каминные часы показывали пять утра. Засидевшиеся допоздна клиенты уже разошлись, закончив перемывать косточки ближним.Наступило воскресенье.Энн, босая, в ночной рубашке, вышла в коридор. Дверь в комнату Далси была закрыта, так же, как и дверь Коко. На мгновенье Энн представила, что за одной из них находится ее муж, но, прогнав эти мысли, пошла к лестнице и тихо спустилась в салун.Стаканы уже вымыты и поставлены на место, полированная стойка бара сверкает, пол подметен, столы чистые, плевательницы вынесены наружу до утра. У камина, где догорали последние дрова, одиноко сидел Макшейн. Решив, что он заснул, Энн потихоньку направилась к выходу.– Энн, что ты делаешь внизу? Я велел тебе оставаться в комнате.Она вернулась. Йен грустно смотрел в огонь, черные волосы падали ему на глаза.– Час уже прошел.– Почему ты не спишь?– Не могла заснуть. Поэтому я решила спуститься вниз и посмотреть, чем ты занимаешься.– Посмотрела?Энн, поколебавшись, вдруг спросила:– Почему?– Почему что?– Почему ты избегаешь меня?Он с удивлением взглянул на нее, вздохнул и снова уставился на огонь.– Я ведь больше ни к чему тебя не принуждаю, не доставляю неприятностей, не пытаюсь ничего выведать.– Ты все вpeмя сердишься. Тебя постоянно что-то беспокоит… как сегодня ночью.Йен снова поднял на нее глаза и тихо сказал:– Меня беспокоит многое. Беспокоит, что ты закричала от ужаса, когда, проснувшись, увидела мое лицо. Наверное, ты просто не узнала меня и приняла за какого-то индейца.– Что? – выдохнула она.– Ведь я – сиу, – напомнил Йен. – И ты назвала меня недавно полукровкой.– Ты обидел меня. Я была в ярости.– Но я понимаю. Далси говорила, что ты находилась в плену у индейцев пауни. Я кое-что о них знаю. Великие воины, сиу в этом отношении им уступают.– О, Боже, – прошептала она, – значит, ты…– Энн, если бы я раньше знал о твоем отвращении к индейцам и его причинах, я бы никогда не стал принуждать тебя к этому браку.Она вдруг опустилась перед ним на колени, обняла его, вопросительно заглянула в глаза.– О, Господи, не могу поверить.– Энн, я похож на своего деда. Поэтому…– Нет! Я… нет. Ты не имеешь отношения к моим ночным кошмарам.– Но ты была пленницей индейцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68