— Мне просто кажется, мы слишком спешим. Я должна подумать о том, что случилось… Так что извини, но тебе придется уйти.После того, что произошло между ними, Шон никак не ожидал услышать эти слова.— Мэгги, то, что случилось, — настоящее, подлинное…— Говорю тебе, Шон, мы подгоняем события. А я люблю, когда все идет своим чередом.Он кивнул, удивляясь, что его так сильно задели слова Мэгги.— Ну и прекрасно. Как скажешь. Секс есть секс, и незачем все усложнять. Позволь поблагодарить тебя за отличный кофе и…— Прекрати, Шон. Для меня все это очень непросто!— Оставим это… Между прочим, Мэгги, мне все равно придется приводить тебя к себе и беседовать с тобой. Как-никак капли крови ведут к порогу твоего особняка. И еще: если вдруг решишь, что ночью у нас с тобой все сложилось не так уж плохо, обязательно позвони мне. Если у меня будет свободное время, мы скова займемся этим.Он повернулся и пошел прочь.— Шон!..Ему показалось, что она позвала его — только очень тихо. Он мог бы обернуться и выяснить, так ли это, но оскорбленное мужское самолюбие гнало его все дальше и дальше от этого места.
1862 годСеверянам нужно было любой ценой взять Новый Орлеан, чтобы перерезать главную артерию, питавшую продовольствием, оружием и амуницией войска Южной конфедерации, — полноводную Миссисипи.Таков был замысел янки.И замысел этот планомерно осуществлялся.На воде и на суше шли ожесточенные сражения.Капитан Шон Кеннеди за все время осады выкроил лишь несколько часов, чтобы повидаться с Мэг. Он любил, боготворил ее и ради нее стремился уцелеть. Когда они встречались, она внимательно слушала его рассказы, более того, давала мудрые и дельные советы.По мере того как кольцо вокруг города сжималось, у Шона оставалось все меньше и меньше тайн от нее, а когда настали последние дни боев за город, он поведал Мэгги обо всем — даже о кошмарных убийствах раненых, оставленных при отступлении.Всякий раз, когда у солдат Шона была малейшая возможность забрать своих раненых, они возвращались за ними на ничейную землю и, к своему ужасу, находили товарищей изрубленными саблей до неузнаваемости.— Я пытался выяснить, что происходит, и вот как-то раз наткнулся на одного раненого паренька, которому чудом удалось выжить после такой мясорубки…Шон лежал на постели, устремив взгляд к потолку. Мэг, приподнявшись на локте, слушала его.— Он сказал мне: «Приходил полковник». Это все, что он мог сообщить. Доктор Дженкинс, наш хирург, сообщил, что подобные случаи происходили и на фронте севернее нашего участка. Он даже предположил, что в наших рядах есть предатель, офицер высокого ранга, фанатично настроенный против южан, который ждет не дождется, когда сюда придут северяне. Элия Уин, командир роты «Б» и старый приятель моего отца, заявил, что такие случаи отмечались и на других участках фронта. Нет, ты только представь: в наших рядах находится маньяк, при каждом удобном случае убивающий наших парней! «Убивает», впрочем, не то слово… Видела бы ты, что он с ними делает!— Шон, дорогой, успокойся. Выбрось это из головы — хотя бы на время, — попросила его Мэг, прижимаясь к его щеке. — Ты должен больше заботиться о себе…— Мне, черт возьми, необходимо узнать, что происходит. Мои люди готовы умереть за правое дело, но не хотят, чтобы кто-то исподтишка резал им глотки…— Прошу тебя: побереги себя. Твои люди сами постоят за себя.— Я не умру, — беззаботно улыбнулся Шон. — Я просто обязан выжить — ради тебя, ради нас…Целуя на прощание Мэг, Шон вдруг испугался — не за себя, за нее. Ее лицо в этот миг выражало непоколебимую решимость: она явно что-то задумала.— Тебе лучше вернуться в город, — сказал он.— Бессмысленно. Еще день-два — и туда войдут янки. — Мэг брезгливо поморщилась.Он рассмеялся:— Среди янки встречаются неплохие парни.— Возможно.— Встречаются, Мэг, и мы оба это знаем.— Да, знаем. Но я южанка. И люблю южанина.— Обещай, что не станешь зря рисковать, когда линия фронта передвинется в эти края!— Обещаю, любовь моя.Шон снова поцеловал ее.— Я буду тебя охранять… — прошептала она.— Что ты сказала?— Ничего особенного. Сказала только, что ты всегда будешь в моем сердце.
Темнота наступала медленно, однако туман окутал траншеи.Днем здесь шли тяжелые бои, но под конец янки отступили, и Шон надеялся, что ему удастся спасти своих раненых солдат.Он скакал впереди повозки лекаря, показывая кучеру, как проехать на поле боя. Санитарам предстояло собрать раненых и доставить их на повозке в лазарет, скрывавшийся в густом лесу. В качестве госпиталя использовали выстроенную миссионерами в лесу церквушку.Увидев груду человеческих тел, Шон соскочил с коня, осмотрел павших и выругался.Они были мертвы — все до одного. И все иссечены саблей.Снова вскочив на коня, Шон пришпорил его. Впереди, в сгустившихся сумерках, он заметил какое-то движение. Потом увидел чей-то темный силуэт.И услышал вскрик.И понял: это убийца, который ходит по полю боя и приканчивает раненых.— Не смей, ублюдок! — Охваченный яростью, Шон выхватил на скаку саблю и направил коня к тому месту, где стоял неизвестный. Тот тоже держал в руках саблю, которой добивал несчастных солдат.Когда Шон занес оружие над головой убийцы, на лицо негодяя упал свет, и Шон узнал его. От изумления он едва не свалился с лошади. Перед ним стоял полковник конфедератов Элия Уин, старый приятель его отца, у которого Шон нередко бывал в гостях.— Ну-ка, Шон, попробуй меня достать! — крикнул Уин. Он уже понял, что Шон узнал его и притворяться не имеет смысла.— Зачем ты это делаешь, Элия? — воскликнул Шон, оттесняя его конем в сторону. Чувствовал он себя премерзко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98