Аккуратно ступая, он прошел через первую комнату и
остановился у двери в следующую, из-за которой доносился смех.
Там было трое людей, сидевших на полу, на залитом солнцем ковре.
Справа - Джа в позе копенгагенской русалочки, такая же изящная и желанная,
как и раньше - это ее смех он услышал в соседней комнате. С другой стороны
на четвереньках стоял Нанджи, ножны его оттопырились и торчали, как хвост,
а сам он напоминал собаку, которая пытается вылизывать кролика. Роль
кролика играл маленький улыбающийся младенец.
Вот так эта сцена и запечатлеется в его памяти, став одним из
множества мгновенных воспоминаний, - ведь только в самом конце мы
понимаем, что жизнь и состоит из таких моментальных снимков. Тут его
заметили. Джа поднялась, подошла к нему и грациозным движением упала на
колени, чтобы поцеловать его ногу. В ее движениях не было спешки, но она
была уже рядом с Вэлли, а Нанджи успел только подняться на ноги и теперь
смотрел на них широко открытыми глазами.
- Я не знал, брать ли ребенка, мой повелитель, - пробормотал он. - Но
вы сказали "с вещами", вот я и взял. Кикарани говорит, что если вы будете
против, она заберет его к себе.
Вэлли кашлянул.
- Все правильно. Не мог бы ты найти господина Конингу и попросить
уделить мне некоторое время?
Нанджи освободился от ребенка, который уцепился за его ногу, и быстро
вышел. Даже кончики его ушей порозовели.
Вэлли взглянул на девушку, которая все еще стояла на коленях, и
наклонился, чтобы поднять ее. Он улыбнулся, опять увидев эти высокие
скулы, которые придавали ее лицу такое выражение силы, темные
миндалевидные глаза, что так его очаровали. Она не какая-нибудь хрупкая
фея - высокая, крепкая, сильная, но грациозная, с крупной грудью и
красивыми глазами. Она оказалась младше, чем он думал. Вэлли бросились в
глаза потрескавшиеся руки и коротко остриженные волосы - рабыня. Если бы у
нее была возможность, она могла бы стать непревзойденной красавицей...
Если у воина должна быть рабыня, то выбрать надо именно эту женщину.
В тревоге она подняла глаза и взглянула ему в лицо, потом посмотрела
на его раны и ушибы.
- Добро пожаловать, Джа, - сказал он. - За то время, что мы не
виделись, у меня появилось несколько царапин. А я помню, как хорошо ты
выхаживаешь раненых воинов, вот и послал за тобой.
- Мне принесло большую радость известие о том, что я стану вашей
рабыней, господин. - По ее лицу Вэлли не мог понять, о чем она думает на
самом деле.
Малыш быстро полз к дверям, пытаясь догнать своего нового друга.
- Принеси его сюда и сядь, - сказал Вэлли. - Нет, в кресло. - Он сел
напротив и принялся разглядывать ее. - Как зовут мальчика?
- Виксини, господин. - На лице малыша чернела та же полоса раба.
- И кто его отец?
- Не знаю, господин, - она ничуть не смутилась. - Моя хозяйка уверяла
клеймовщика, что его отец - кузнец, но она никогда не посылала меня к
кузнецам.
- Почему? Что в кузнецах особенного?
Такая наивность не могла не удивить ее.
- Они обычно большие и сильные, господин. За ребенка, рожденного от
них, можно получить хорошую цену.
Вэлли заставил себя вернуться к прежним мыслям. Купить рабыню и
освободить ее - это одно; купить ее и содержать - еще сегодня утром он
решил, что это настоящее насилие. Ее близость и воспоминания о той ночи
уже возбуждали его. Быть ее хозяином и не использовать свою рабыню - это
ее оскорбит и, пожалуй, придется ему не по силам... как провести
собеседование по устройству на работу с тем, кто уже является твоей
собственностью?
- Я хочу, чтобы ты была моей рабыней, Джа, - сказал он. - Но мне не
нужна несчастная рабыня. Ведь несчастные рабы плохо выполняют свои
обязанности. Если ты хочешь остаться у Кикарани, пожалуйста, скажи мне. Я
не рассержусь, я верну тебя обратно. Денег я просить не буду, так что
никакие неприятности тебе не грозят.
Она слегка покачала головой, и при этом вид у нее был весьма
озадаченный.
- Я сделаю все, что в моих силах, господин. У нее не было причин меня
бить. Она всегда брала за меня больше, чем за других. Когда я
забеременела, она меня не продала.
Вэлли решил, что Джа не поняла вопроса - ведь раб не может ни
выбирать хозяев, ни даже судить, кто из них лучше.
- Ты была очень добра ко мне. И мне понравилось... - Он хотел сказать
"заниматься любовью", но надо было сказать "развлекаться", и это его
остановило. - Та ночь, которую я провел с тобой, мне понравилась больше,
чем любая другая ночь с женщиной. - Он чувствовал, что лицо горит. -
Надеюсь, ты и в будущем разделишь со мной ложе.
- Конечно, господин.
А зачем еще она ему нужна? Какой у нее выбор?
Вэлли все больше и больше чувствовал себя виноватым и начинал
сердиться на себя. Вид этой шелковистой кожи, изгибы ее груди и бедер...
Он подавил это чувство вины и решил говорить с Миром на его же языке.
Он задавал ей вопросы о родителях, близких друзьях, тех, кого она
любила, но она только качала головой. Это хорошо. Он улыбнулся мягко, как
только мог.
- Значит, ты будешь моей рабыней. Я попытаюсь сделать так, чтобы ты
была счастлива, Джа, потому что тогда ты и меня сделаешь счастливым. Вот
твоя первая обязанность - сделать меня счастливым. А вторая - ухаживать за
этим прекрасным малышом, чтобы он вырос большим и сильным, таким, какого
ни один кузнец еще не видел. Но развлекаться ты будешь только со мной и ни
с кем другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109