— Тихо! — рявкнул он, отталкивая чьи-то руки и садясь. — Элия, как ты там, все в порядке?
И тут же отчаянно закашлялся, выплевывая новые и новые сгустки крови.
— Вроде бы да.
Теплая, радостная волна облегчения. Теперь Седрик начал замечать самые разнообразные источники боли — помятые ребра, ободранные пальцы ног, расшибленный локоть. Но самое главное — нос. Седрик попытался прижать его через пластик, чтобы остановить кровотечение, и чуть не заорал от новой вспышки боли.
— Вы посидите секунду спокойно, — сказал чей-то голос. — Мы пытаемся выяснить, все ли кости у вас целы. Скафандр, слава Богу, сохранил герметичность, так что заражения нет.
— Да ладно я, вот принцесса…
Но Элией уже занимались другие люди.
— Вы были правы, Ваше Высочество. — Среди слабо дергающихся белесых щупальцев и активно дергающихся врачей стоял Девлин. — Простите меня, пожалуйста, я и вправду перед вами виноват. И перед вами, заместитель. Великолепная работа!
— Почему?.. — срывающимся голосом спросила Элия. — Почему оно выбрало именно меня?
— Быстрые движения, — развел руками Девлин. — И размеры. Все остальные были великоваты, трудная добыча, не проглотишь. Заметили, как эта тварь бросилась на бластеры? Тоже — маленькие движущиеся предметы. Обычная схема поведения, я видел такое много раз. Хорошо, что вас не засосало в основное ядро — там бы перемололо все кости.
— А Бейкер? — невнятно пробормотал Седрик.
— Верно, он прошел совсем рядом с проклятой хреновиной. Возможно, наш общий друг тоже для нее великоват — или двигался медленно. Так или иначе, он у нас, как всегда, везунчик.
Седрик растолкал врачей, подполз к Элии и взял ее за руку.
— Тебе очень больно! — сказала принцесса.
— Ерунда, просто расквашенный нос. Его костлявую грабку сжали две крошечные ладони. Элию била крупная дрожь, Седрика — тоже.
— Ну конечно же, — начал Девлин, — каждый мир имеет какие-то опасности. Мы не будем сейчас выяснять, как вы, Ваше Высочество, относитесь к Саскачевану, отложим это на потом.
Никто его не слушал. Элия попыталась сесть, Седрик бросился к ней на помощь.
— Прости, милая, — прохрипел он, — я очень перед тобой виноват.
— Виноват? Ты виноват передо мной? В чем?
— Я выпустил твою руку.
Элия обняла его и расхохоталась:
— И слава Богу, иначе ты бы вырвал ее с корнем! Я в порядке, в полном порядке! Бедное твое лицо, оно все в крови!
— Вот и поделом, такому охраннику нужно не нос разбить, а не знаю, что сделать.
Элия протестующе покачала головой и изобразила губами поцелуй. Она снова была в великолепном настроении. Опасность миновала. Сатори не ошиблось: не будь рядом Седрика — эта тварь засосала бы ее в свое нутро.
— Сообщение для заместителя директора Седрика Хаббарда от директора Хаббард.
Седрик отодвинул руки многочисленных помощников, поднялся на ноги, покачнулся и сморщился, открыв для себя новый мир ссадин, синяков и растяжений. Нужно бы измерить рост, уж сантиметров-то десять за сегодня прибавилось, тут уж и к бабке не ходить.
— Сообщение для…
Седрик приблизил запястье ко рту:
— Сообщите ей, что я уже иду.
Глава 15
Кейнсвилл, 8 апреля
После многих бессонных ночей доктор Пандора Экклес двигалась почти на автопилоте, на маленьких голубых колесах — фармацевтических колесах, по одному через два часа: Любая мелочь цепляла ее до предела натянутые нервы с такой силой, что странно было, почему окружающие не слышат звона. За работой она чувствовала себя вполне терпимо, но при малейшем расслаблении сразу же погружалась в мир диких и каких-то неотчетливых, словно сквозь мутное стекло, галлюцинаций. Ничего страшного, не в первый и не в последний раз — к тому же просмотр предварительных записей показывал, что усталость сообщала ее скромному обаянию (личный стиль, почти фирменная марка) некий дополнительный блеск.
Пятнадцать минут перед камерой — и все, финал. Затем — шампанское и поздравления. Бурные аплодисменты, переходящие в овации, весь мир у ног. Удастся сегодня поспать или не удастся — да какая, собственно, разница? Сегодня ее триумф, ее апофеоз. Подвиньтесь, о Боги, сегодня Пандора Экклес получила прописку на Олимпе.
— Приготовиться! — прозвучало у нее в голове.
Пандора до крови вонзила ногти в ладони и выпрямилась, изо всех сил стараясь убрать радужную мерцающую рябь, отделившую ее вдруг от студии.
Она пригладила ладонями серебристый шелк платья, затем сунула руку под стол, где стоял стакан. Пустой, вот же мать твою! Ничего, заглотим колесико всухую.
Да, готова, готова к громовому финалу. Все прошло без сучка без задоринки. В полумраке, окутывающем дальний конец студии, суетились операторы; время от времени то один из них, то другой начинал отчаянно махать руками, требуя изменить освещение. В пультовой Моррис оторвался от своих экранов и приборов, улыбнулся и показал сквозь звуконепроницаемое стекло два широко расставленных пальца: V, победа. Сегодняшняя передача станет классикой, люди будут смотреть ее и через сотни лет. За анализ того, что сделает сегодня Пандора Экклес, университеты будут присуждать докторские степени. Пандора Экклес изменит лицо мира.
В крошечной клетке монитора ее изображение заканчивало интервью с гарвардским ксенологом, доктором Какбишьеготамом. Уважаемый доктор не сумел сообщить ничего существенного, зато он почти потерял дар речи от удивления — великолепный штришок.
Миллиардодолларовый диск стоил каждого истраченного на него гекто, каждого цента. Лучше бы, конечно, иметь материалы, снятые внутри СОРТа, да и разнообразие ракурсов тоже пришлось бы очень кстати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138