Но шли годы, сон повторялся с убийственной периодичностью и всегда кончался одинаково.Впрочем, на этот раз что-то было не так: белый ветер не спешил перемешивать краски, он замер, словно в ожидании чего-то. Растерянная, Элизабет не знает, что делать, потом оборачивается, чтобы взглянуть на ликующего монстра.Внезапно ее охватывает гнев и она бросается вперед. Он поворачивается, удивленный ее атакой, и быстро замахивается блестящим клинком, несущим смерть. Но ей все равно: нужно успеть остановить злодея, больше ничто не имеет значения.Элизабет чувствует, что ветер снова оживает и дует теперь в ее сторону — ударяет в лицо, бьет в глаза, замедляя ее бег. От отчаяния она кричит, продолжая рваться вперед, чтобы уничтожить своего врага.Неожиданно рядом раздается голос Натана, который громко зовет ее по имени. Она совсем о нем забыла! Вот кто может помочь ей — он такой большой и ничего не боится!— Натан, помоги мне, помоги мне…Элизабет чувствует на своих плечах его теплые руки, которые мешают ей броситься на монстра; она пытается вырваться и изо всех сил колотит его кулачками. Но он спокойно пережидает эту вспышку гнева, сжимая обе ее руки своей сильной рукой, а другой неумело гладит ее по волосам и тихо шепчет:— Все прошло, Элизабет. Я здесь, ты в безопасности. Успокойся, успокойся, пожалуйста…Но вот страшное видение исчезает, Элизабет открывает глаза. Слава Богу, она в своей залитой солнечным светом спальне, но Натан почему-то тоже здесь. Сдерживая дыхание, она попыталась успокоиться. Как унизительно, что он застал ее в таком состоянии! Неужели она все время будет оказываться перед ним в дурацком положении?! Элизабет прекрасно помнила, что именно так случилось, когда погибли их родители.После трагедии Стэндбридж заполнили родственники и друзья герцога, но она никого не хотела видеть. Элизабет ходила по пятам за Натаном из комнаты в комнату, боясь выпустить его из виду, как маленькая собачка. Но ему скоро надоела эта чумазая горестная тень, и он послал за ее няней.Теперь каждый раз, когда герцог присылал сообщение о своем предстоящем визите в Пэкстон, Элизабет молилась, чтобы его внук не приехал вместе с ним. Она надеялась, что прежде чем этот момент все-таки настанет, она успеет превратиться в неотразимую красавицу. И вот, пожалуйста, когда они, наконец, встретились, он застал ее пробудившейся от детского кошмара, наделавшей столько шума… Просто очаровательно!Элизабет судорожно вздохнула и устало произнесла:— Отпусти меня, Натан.Он немного расслабил руку и посмотрел ей в глаза.— Уверена? — спросил он с иронической улыбкой.Элизабет совсем не хотелось смотреть на него, и она отвернулась, сразу же пожалев, что зеркало на туалетном столике слишком отчетливо отражает эту неловкую сцену.— Ты просто какая-то тигрица! — В голосе Хоксли угадывался сдерживаемый смех. — Не укусишь меня, если я тебя отпущу?Он наконец рассмеялся, но этот смех не обманул Элизабет. Она понимала, что сейчас последует допрос. Натан умел получать ответы на свои вопросы.Она поглубже спряталась под одеяло, натянув его до подбородка, и попыталась выглядеть возмущенной. Любой мужчина сразу же понял бы намек и удалился!Но Натан лишь усмехнулся ее позе и даже не подумал двинуться с места.— Что случилось, Элизабет? Плохой сон? Ты волновалась о Мэриан?Сдавшись, она вздохнула и откинулась на подушки.— Нет, это был старый сон, который я иногда вижу, когда бываю взволнована или огорчена.— И в нем фигурирую я? Ты звала меня — я услышал, когда проходил мимо твоей двери.Элизабет взглянула на него, страстно желая, чтобы эти черные глаза не сверлили ее так настойчиво, не были такими властными. Она прекрасно понимала, что он не позволит ей не ответить, и это ужасно раздражало ее.— Видишь ли, — Элизабет пыталась говорить подчеркнуто бодро, — обычно ты прячешься за моей спиной, спасаясь от чудовища, которое я пытаюсь убить. Но на этот раз я позвала тебя на помощь, и ты…— Что?! — вскричал Хоксли. — Я прячусь?.. Прячусь за тобой?!— Тише, не шуми! Разбудишь весь дом. И вообще, тебе нельзя здесь оставаться. Я больше не ребенок, мне будет неприятно, если тебя увидят сидящим у меня на кровати. Что они скажут?!Хоксли быстро встал и сложил руки на груди.— Так лучше, мисс Пристойность?Лучше не стало, но Элизабет не могла ничего придумать, чтобы заставить его уйти, поэтому лишь метала глазами в его сторону молнии. Он же остался равнодушным к возмущению, написанному на ее лице, и требовательно сказал:— Расскажи мне этот сон!— Ты прямо как собака, вцепившаяся в кость, Натан! Уверяю тебя, в нем нет ничего важного. Это просто старый сон о наших родителях.Элизабет надеялась, что ее ответ удовлетворит его, но не тут-то было: Хоксли сделал знак рукой, чтобы она продолжала.Она почувствовала, что начинает злиться не на шутку, и открыла было рот, чтобы положить конец их беседе, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату вбежала Мэриан в белом муслиновом халатике, развевающемся вокруг ее стройных ног.— Элизабет!.. — начала она. — О, лорд Хоксли, что вы делаете в спальне Элизабет?!Натан никак не прореагировал на ее вторжение, продолжая хмуро смотреть на Элизабет; наконец он усмехнулся и сказал:— Прервемся ненадолго, маленькая тигрица.— Нет, Натан, мы закончили разговор!Хоксли лишь улыбнулся в ответ, и Элизабет показалось, что она скоро возненавидит его улыбки… А он, как ни в чем не бывало, подошел к Мэриан, взял ее руку, поцеловал воздух над ней и произнес:— До свидания, дамы.Элизабет поморщилась, когда он громко захлопнул за собой дверь, похожий на большого упрямого ребенка, каким, собственно, и являлся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80