Да кто такой, в конце концов, этот Джейкоб Тальберт? Самый грубый и упрямый мужлан, которого она когда-либо встречала! Худо, конечно, что он вновь ответил ей отказом. Ее новая отчаянная попытка потерпела неудачу, а Мег до сих пор не знала, что такое поражение. Ее сердце затрепетало от страха за отца и жгучего желания отомстить, а слезы неудержимо хлынули из глаз и потекли по щекам. Она быстро смахнула их, надеясь, что Тальберт ничего не заметил. Но ей не удалось удержаться от всхлипа.– Мисс Маклаури!– Да? – Она замерла на полушаге, не решаясь повернуться.– Я буду у вас дома через двадцать минут, – бросил он небрежно. – Пожалуйста, только не заставляйте меня ждать.Ей пришлось напрячь всю свою волю, чтобы медленно и с достоинством покинуть «Дворец паутины», не бросившись отсюда стремглав, подхватив юбки.
– Это оружейная моего отца, капитан. Он фанатичный любитель всего, что может резать и колоть. Вам не кажется неким знамением, что вы и он одержимы одной страстью?Джейк прикусил язык, чтобы в ответ не хмыкнуть, посмеявшись над столь неуместным совпадением. Ему хотелось одного – побыстрее закончить этот фарс.Только неужто слезы этой Меган так тронули его? Не понимал он и того, что заставляло его поддразнивать ее. Он выбрал для встречи салун Эйба Уорнера именно потому, что хотел шокировать настырную девицу, смутить ее, заставить отступиться. Однако девушка при всей ее приверженности к разным условностям и церемониям, свойственным ее кругу, проявила храбрость и выдержку. Только поэтому их стычка не переросла в настоящую войну. Но, черт возьми, все это так будоражит его!Дворецкий проводил его в комнату. На лакированном дереве мебели играли блики от нескольких небольших канделябров. Мег шепнула что-то дворецкому на ухо. Закрывая за собой массивные двустворчатые двери, он бросил на Джейка настороженный взгляд.Джейк отвернулся; в уголках его рта залегли горькие складки. Если бы дворецкий знал правду… А горькая правда заключалась в том, что он оставил капитана один на один с женщиной, по коварству повадок напоминающей акулу. Если кто и рисковал здесь, то, уж во всяком случае, не она.Джейк внимательно оглядел стены комнаты. Он не понимал, почему Дуглас Маклаури скрывал свою коллекцию. Далекие путешествия и разного рода деловые связи дали капитану возможность познакомиться практически со всеми известными собирателями оружия.Но ничто среди выставленных экспонатов не напоминало о клинках, которые он искал. Джейк почувствовал на губах горький вкус очередного разочарования. Ему бы уже надо было привыкнуть к этому вкусу бесчисленных неудач. Подавив чувство горечи, Джейк повернулся к Метан.Она стояла посреди комнаты перед столиком; ее голубые глаза сверкали от возбуждения. Меган прижала к губам указательный палец. Ее напряжение невольно передалось и ему.Джейк сделал шаг вперед – сейчас раз и навсегда он прекратит все отношения с Меган, скажет, что его здесь ничто не заинтересовало, а их дальнейшие переговоры бессмысленны. Она смотрела на него расширившимися, почти испуганными глазами, палец скользнул по подбородку, оттянув нижнюю губку.Он уставился на ее пухлый рот, на сверкающие белизной зубы. Ее лицо он запомнил в мельчайших подробностях со дня встречи во Дворце паутины, когда они не отрываясь смотрели друг на друга в немом соревновании взглядов. Он никак не мог собраться. Наконец все же заговорил:– Вкус вашего отца производит хорошее впечатление. Однако в его коллекции нет ничего такого, что бы мне хотелось иметь.– Последние приобретения принадлежат мне, а не отцу и еще не приобщены к остальным экспонатам, – обронила Мег, отступила в сторону и потянула за край темное покрывало, лежавшее на столе.Хрупкий барьер, разделявший прошлое и настоящее Джейка, рухнул. Он пытался восстановить дыхание, прогнать мрак, заслонивший от него все, кроме гладкой поверхности стола.Он боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть видение – пять клинков, тех самых, на поиски которых потратил почти половину жизни. Ему казалось, что это сон.Взгляд Джейка быстро скользнул мимо небольшого кинжала, необыкновенно красивого, украшенного золотом и цветной эмалью, с рукояткой, инкрустированной драгоценными камнями. Он был длиннее, чем обычно делали в Европе, но среди лежавших на столе выглядел самым маленьким.Это был танто , воспоминания о котором всегда рождали боль.Его внимание приковали дайсё – пара самурайских мечей. Джейк потянулся к длинному катане и… не узнал своей вытянутой руки, широкой и постаревшей, – в его памяти ладонь была узкой, с молодой, упругой кожей. Эти мечи были созданы исключительно для боя, темно-бордовый цвет ножен был призван, внушить уверенность в себе их владельцу. Сая по всей длине была также украшена серебряными изображениями цветков глицинии.Взяв перевязанную шелковой лентой рукоятку катаны, Джейк почувствовал, что вся комната вдруг как бы погрузилась в плотный туман. Как описать то чувство абсолютного узнавания, когда берешь в руку меч, который был частью твоего тела в течение десяти лет, который ты на тренировках выхватывал по триста раз за день?Клинок легко выскользнул из саи; катана был настолько совершенен, настолько точно сбалансирован, что рука тут же почувствовала его легкость и подвижность. Джейк раз и другой рассек сталью воздух. В движении меч был естественным продолжением его руки. По стенам пробежали зайчики от света люстры, отраженного, как от зеркала, полированной поверхностью лезвия.По японским верованиям в катане заключена душа самурая. В этом клинке находилась и его душа… в те времена, когда он мечтал, стать настоящим самураем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104