После чего он вытащил из седельной сумки тартан – плед с цветами своего клана – и закутал в него дрожащую девушку.
Она тут же выпростала руки и сдернула с себя плед, отвергая его заботу.
– Пусть я умру от холода, но цвета Макклири носить не буду!
Звучный смех Эдварда привел ее в ярость.
– Это слова истинной леди!
Ребекка прошипела какое-то ругательство, но его заглушил шум, надвигавшийся сзади. Она обернулась посмотреть, что происходит, но мощная грудь Эдварда заслоняла ей обзор.
Он придержал коня и тоже оглянулся.
– Это мои воины нас нагоняют.
– Ты уверен? – Зубы ее стучали от холода и страха.
– Да. Так что, Ребекка Кавена – или уже Керкгард? – может, проглотишь свою упрямую гордость и накинешь этот плед? Или мне придется тебя оглушить и сделать это самому.
Зная, что Эдвард слов на ветер не бросает, она молча закуталась в плед. Всадники клана Макклири с шумом продирались сквозь кусты, торопясь нагнать своего вождя. Бросив быстрый взгляд из-под пледа, она увидела крепких, диковатых на вид мужчин, весело кричавших: «Молодец, вождь! Добыл девчонку!»
Они мчались вперед и остановились на большой поляне, лишь отъехав на безопасное расстояние от замка Руперта. Эдвард спешился и, внимательно посмотрев на Ребекку, произнес:
– На твоем месте я бы не стал этого делать. Звучный бас, горский выговор остудили ее гнев. Ребекка терялась в догадках: как он узнал, что она намеревалась пришпорить коня и умчаться прочь? Он стащил ее с седла, и она устало опустилась на землю, но тут же сжала кулаки и с вызовом уставилась на него.
– Ну что, теперь ты наконец успокоишься? – Эдвард заглянул ей в глаза и сам же ответил: – Пожалуй, нет. – Он снял с седла веревку и несколько раз обернул вокруг нее так, что ее руки оказались связанными под тартаном.
Она начала сопротивляться, но Эдвард справился с ней без труда. Затем он связал ей ноги и усадил на большой валуи.
– Отпусти меня. Зачем я тебе? Какая от меня выгода?
– Странно, что ты об этом спрашиваешь – Похотливый огонек, Сверкнувший в его глазах, обдал ее жаром. – Может, я хочу отомстить за смерть моего отца и воздать наконец твоему отцу по заслугам.
Пока Эдвард собирал хворост для костра, Ребекка мрачно молчала, но когда он вернулся, возмущенно заявила:
– Развяжи меня и дай мне уехать! Ты ведь не хочешь, чтобы на тебя обрушился гнев клана Керкгардов?
– Ты останешься со мной. Меня уже давно ненавидят и Керкгарды, и Кавена. Так что придется мне удовольствоваться крошечкой твоей любви, малышка. – Он потрепал ее по подбородку и наградил лучезарной улыбкой.
У Ребекки кружилась голова, и она с трудом справлялась с подступавшим обмороком. Беспомощность приводила ее в отчаяние.
– Отпусти меня. Развяжи и предоставь меня моей судьбе.
– Нет. – Его резкий решительный отказ молотом ударил ей в виски.
– Моей любви ты не получишь! Я скорее умру, чем покорюсь Макклири. Ты – подлый обманщик!
– Закрой рот, – прошипел он зло.
Тогда она перечислила весь клан Макклири и долго осыпала оскорблениями его семью и всех родичей, бывших и будущих.
Эдвард Макклири старался не вслушиваться в поток насмешек и проклятий, который изливался из уст Ребекки, но каждое ее слово больно ранило его сердце. Он видел, как сердито смотрели на нее его люди: в их глазах сверкала жажда крови. Ее крови.
– Если ты не заткнешь ей рот, вождь, это сделаю я, – высказался за всех Натаниэль, правая рука и друг Эдварда.
– Сам справлюсь, – процедил в ответ Эдвард.
– Разумеется! Ты ведь любишь издеваться над женщинами. Почему бы тебе со мной и не справиться? – Ребекка впилась огненным взглядом ему в лицо.
Выдержка изменила Эдварду. Какая-то натянутая струна внутри его лопнула. Он опустился перед ней на колени и, бросая на нее свирепые взгляды, стал распутывать узлы у нее на ногах. Хорошо зная свою подругу детства, он решил, как в прошлом, закончить их спор поединком. Он шагнул ей за спину и развязал руки.
Он схватил ее за шиворот и поставил на ноги. Затем, подняв с земли меч Натаниэля, сунул его ей в руки и тут же выхватил свой. Ребекка скинула с плеч тартан и резким взмахом клинка рассекла воздух. В глазах ее плескалась ненависть. Она приготовилась отразить его натиск и дорого продать свою жизнь.
Он сделал выпад, но она ловко отбила его меч. Сила ее удара удивила Эдварда. Звон металла нарушил ночную тишину. Воины изумленно наблюдали за ними.
– Судьба играет нами, Эдвард, – выдохнула она. Лицо ее выражало твердую решимость биться до конца. Раз за разом она отражала его удары, изящно и ловко.
– Судьба, Ребекка? – Эдвард отступил, но туг же вновь рванулся вперед, заставляя ее пятиться и парировать.
– Тебя обвинят в убийстве моего мужа, – пообещала Ребекка.
– Так же, как моего отца ложно обвинили в смерти твоего.
– Ты лжешь, спасая свою шкуру!
Ее клинок высек искры из его клинка, своим смертельным лязгом подтверждая ее слова:
– Я... не... лгу!
Наконец Эдвард нащупал слабое место в фехтовании Ребекки и выбил меч из ее рук, а ее саму пригвоздил к земле. Кончик его клинка замер у ее горла.
– Женщина, прежде чем ты умрешь, скажи мне правду!
– Я сказала единственную правду, которую знаю, Ребекка стиснула зубы и закрыла глаза. Эдвард вложил меч в ножны и в упор посмотрел на нее. Бело-розовая кожа щек, буйная копна растрепавшихся кудрей заставили его кровь быстрее побежать по жилам. Она открыла глаза. Не-пролившиеся слезы стояли в них, и от этого они сияли серебристой синевой цветущего вереска. Он потряс головой, чтобы прогнать наваждение.
– Ты знаешь, кто убил моего отца? Можешь мне честно, сказать, без всяких уверток и лжи, что твой клан неповинен в этом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109