Я представляла, как Бо смеялся бы надо мной.
— Ты такая страстная молодая леди! — говорил он мне.
Действительно ли это так? Что сейчас со мной происходило? Было ли это действительно просто желание физического удовлетворения, которое так приучил ценить меня Бо, или я тянулась к Бенджи? Я не была ни в чем уверена, но к кое-какому решению я пришла: я собиралась продать Эндерби-холл. Возможно, для меня это было символично: я смирялась с тем фактом, что Бо никогда уже не вернется.
Некая миссис Элизабет Пилкингтон приехала, чтобы взглянуть на Эндерби-холл. Она прибыла днем раньше и остановилась со своими друзьями в нескольких, милях от Эверсли. Она сказала, что поехала бы взглянуть на дом, если кто-нибудь встретит ее там.
Присцилла хотела послать Ли, но я наотрез отказалась. Они должны прекратить думать обо мне, как о ребенке, я в полном смысле взрослая женщина, и в любом случае Эндерби-холл принадлежит мне. Мне хотелось доказать всем свою независимость, поэтому я собиралась сама встретить леди и показать ей дом Стоял ноябрь. Мы договорились о встрече на десять часов утра. Я предложила такое время потому, что около четырех темнело, и, если бы миссис Пилкингтон явилась пополудни, у нас было бы слишком мало времени, чтобы все осмотреть. Она согласилась: конечно, ей хотелось рассмотреть дом при дневном свете.
Я чувствовала облегчение. Наконец-то, я стала действительно понимать, что в один прекрасный момент я перестану быть владелицей Эндерби и смогу начать все заново.
Воздух был пронизан холодом. Я никогда не любила ноябрь. Впереди была зима, а до весны, казалось, так далеко. Деревья сбросили уже почти все листья, и мне послышалась унылая нотка в песенке дрозда. Она звучала, будто он очень старался избавиться от печали, но ему это не удавалось.
Между деревьями стелилась легкая дымка, и из-за нее казалось, что паутины больше, чем обычно. Близко был конец года, а возможно, и конец какого-то периода моей жизни.
Миссис Пилкингтон уже ждала меня. Я поразилась ее внешности. Она была необычайно элегантна, а рыжие волосы были очень красивы. Костюм темно-зеленого цвета был сшит по последней моде и очень шел ей. Еще она носила шляпу с маленьким коричневым перышком, что весьма подходило к ее ошеломительно красивым волосам.
— Боюсь, я заставила вас ждать, миссис Пилкингтон, — сказала я.
Она обаятельно улыбнулась, показав ряд безупречных зубов.
— Конечно, нет, это я подъехала пораньше: мне так не терпелось увидеть дом!
— Надеюсь, он вам понравится. Зайдем внутрь! Я открыла дверь, и мы вступили в зал. Он уже выглядел по-другому. Казалось, из него исчезло то гнетущее, что было раньше.
— Очень впечатляет, — произнесла миссис Пилкингтон, затем повернулась и внимательно оглядела меня. — Я знаю, что вы — мисс Карлотта Мэйн. Я и не подозревала, что буду иметь удовольствие встретить вас. Я думала, кто-нибудь…
— Кто-то старший? — закончила я за нее. — Нет, это мой дом, и я предпочитаю вести деловые переговоры самостоятельно.
— Одобряю, — сказала она. — Дом — это часть вашего наследства?
— Я вижу, вы немало знаете обо мне.
— Я вращалась в лондонском обществе, и там было много разговоров о вашей помолвке с Бомонтом Гранвилем.
Я вспыхнула: этого я не ожидала, а она продолжала:
— Это было так странно: его… исчезновение. Она посмотрела на меня внимательно, и я почувствовала себя действительно очень неуютно.
— Строилось много предположений, — продолжала она, — но он уехал, так ведь?
— Да, — коротко ответила я. — Не хотите ли посмотреть кухню или сперва пройдем наверх?
Она улыбнулась мне так, будто хотела сказать, что поняла мое нежелание говорить о нем.
— Наверх, пожалуйста, — ответила она. Я показала ей галерею менестрелей.
— Очаровательно! — промолвила она. Мы шли по комнатам, и миссис Пилкингтон приостановилась в спальне, в той самой комнате, где было столько мучительных воспоминаний.
— А что вы думаете сделать с обстановкой? — спросила она.
— Все предназначено для продажи. Если нравится — вам, если нет — кому-нибудь еще.
— Конечно, мне пригодится эта мебель, — сказала она. — У меня есть дом в Лондоне, но я собираюсь его продать, так что все это придется мне кстати.
Она шла из комнаты в комнату, затем я провела ее на кухню, и, наконец, мы вышли из дома.
— Очаровательно, очаровательно! — повторяла она. — Я не могу понять, как вы решились расстаться с таким домом?
— Долгое время в нем никто не живет, и нет смысла, чтобы так продолжалось и дальше.
— Да, разумеется. Я уверена, что и мой сын полюбит это место.
— О, так вы будете жить с семьей?
— Только с сыном.
— Ваш муж…
— У меня нет мужа, — ответила она и лучезарно улыбнулась мне.
Я подозревала, что все время, пока мы осматривали дом, она исподтишка бросала на меня взгляды. Может быть, я была так в этом уверена, что и сама чувствовала непреодолимый интерес к ней.
Должно быть, она почувствовала, что я заметила этот осмотр, потому что сказала:
— Прошу прощения, если я смутила вас излишним вниманием. Вы такая красивая молодая дама, — не обижайтесь на эти слова, — а я так трепетно отношусь к красоте.
Я слегка покраснела, и не потому, что питала отвращение к комплиментам, нет. Мне нравилось быть в центре внимания, и я уже привыкла, что вслед мне оборачиваются, но поведение этой женщины чем-то настораживало меня. У меня промелькнула мысль, что она не так уж интересуется домом, а приехала сюда, имея какую-то другую цель.
Сама она была тоже весьма привлекательна, и я подумала, что мой долг — вернуть ей комплимент.
— Вы и сами очень красивы. Она, очень довольная, рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110