она упала рядом с ним на колени и прижалась лицом к распростертому телу.Это было каким-то кошмаром: холодная ночь, мы с Берсабой, тесно обнявшиеся, словно боясь потерять друг друга, тело, лежащее на траве, и миссис Черри, раскачивающаяся взад и вперед, что-то неразборчиво бормоча в отчаянии.Из дома выбежали Грейс, Мэг и Джессон. Грейс наклонилась и сказала:— Он мертв.Миссис Черри закричала:— Черри застрелил его! Он застрелил нашего сыночка!Черри положил руку на плечо жены, пытаясь успокоить ее.— Давайте занесем его в дом, — сказал Джессон. Мне стало дурно от вида крови. Берсаба поддержала меня за талию.— Тебе необходимо лечь в постель, Анжелет, — сказала она.Я не обратила внимания на ее слова. Мне нужно было знать, что произошло.Убитого перенесли в оружейную комнату, и теперь я сумела рассмотреть его лицо. Странно и пугающе выглядело оно. Жесткие вьющиеся волосы спадали на низкий лоб и покрывали нижнюю часть лица; на самом лице лежала какая-то печать зла, которую не смогла стереть даже смерть.Грейс увела миссис Черри, и с нами остались мистер Черри и Джессон. Я спросила:— Что это значит? Кто этот человек? Вы застрелили его, Черри?— Да. Я застрелил его. Вы слышали слова миссис Черри. Это правда. Это наш сын.— А откуда он взялся? — спросила Берсаба. — Почему он появился так неожиданно?— Он убежал, госпожа. Он и раньше убегал. Это было для нас тяжким испытанием. Он содержался в сумасшедшем доме… У него силы на двоих мужчин… и он был опасен. Его нельзя было держать в доме, он тут все сокрушил бы. Никакого другого выхода не оставалось… Я знал, что сделаю это… если он вернется.Берсаба овладела ситуацией. Она пошла на кухню и принесла что-то из шкафчика миссис Черри, налила это в бокал и дала ей выпить.— Вы должны держаться, — сказала она. — Все, что произошло, — к лучшему.— Для нас это было ужасным испытанием… все эти годы… мы ведь не знали, когда он вновь убежит.— Теперь уже ничего не поделаешь, — сказала Берсаба, — он умер. Завтра нужно вынести его из дома и похоронить. — Черри кивнул. — Джессон уложит вас в постель.— Я сделал это, чтобы спасти вас, госпожа. Я сделал это, чтобы спасти дом. Неизвестно, что бы он тут натворил. Он же сумасшедший. Взял бы да и спалил тут все. Мне пришлось это сделать. Я был вынужден, и миссис Черри должна это понять. Но все-таки он ее сын, и…Берсаба повернулась к Джессону.— Отведите Черри в его комнату, Джессон, — велела она, — и побудьте с ним и с миссис Черри. За сестрой я присмотрю сама.Она проводила меня в спальню и осталась со мной. Мы долго говорили.— Черри поступил правильно, — сказала Берсаба. — Сразу было видно, что этот урод — ненормальный… даже когда он уже был мертв. Если бы он пробрался в дом, нам пришлось бы туго. Черри, наверное, знал, насколько он опасен.— Застрелить собственного сына… — начала я.— Он мертв, и это к лучшему.Детишки во время всех этих событий спали мирным сном, но ни один из взрослых в эту ночь не сомкнул глаз. Утром Черри и Джессон унесли тело и похоронили его на краю выгона, водрузив на могиле камень, на котором Черри высек надпись: «Джозеф Черри»и дату.Потом он поговорил с нами, гораздо более хладнокровно, чем накануне ночью. Берсаба усиленно старалась внушить ему мысль, что, принеся в жертву своего сына, он спас всех нас, иначе с нами могло произойти нечто ужасное. Как рассказал Черри, его сын родился ненормальным. С ранних лет проявлял склонность к насилию: мучил и убивал животных, а позже у него появилось желание делать то же самое с людьми. Пришлось отправить его в сумасшедший дом, заковать в цепи. Однажды ему уже удалось убежать, и какой-то инстинкт привел его к дому родителей. Так Джозеф Черри попал в Фар-Фламстед. В тот раз его присутствие обнаружили лишь после того, как он пробрался в дом. Его успели остановить в самый последний момент, когда он уже собирался устроить пожар. Тогда отец выстрелил ему в ногу. Что-то вроде этого он, видимо, хотел сделать и на этот раз, но выстрел поразил сумасшедшего в сердце.— Вы храбрый человек, Черри, — сказала Берсаба, — и я считаю, что все живущие в этом доме должны быть благодарны вам.Конечно, этот случай изменил всех наших домочадцев. До этого мы в тревоге ожидали нападения солдат, которые могли разрушить дом и убить нас. Теперь мы смотрели в лицо неменьшей опасности. И Берсаба и я содрогались при мысли о том, что могло бы случиться, ворвись этот безумец в комнату, где спали дети. Мы не знали как и благодарить мистера Черри.Миссис Черри целиком погрузилась в свое горе. Сплетя венок из листьев, она положила его на могилу сына. Я была рада тому, что она не обвиняет своего мужа, чего вполне можно было ожидать, так как она выглядела совершенно потерянной и сбитой с толку.У нее изменился даже цвет лица, на котором стала гораздо заметнее сеточка вен. Она почти все время молчала. Я подумала: «Как странно, что у людей есть секреты, о которых мы и не подозревали». Круглое розовое лицо миссис Черри, так подходящее к се имени, скрывало страшную тайну. Это заставило меня посмотреть на нее совсем по-иному.Шли недели, и жизнь возвращалась в обычную колею. Как и прежде, мы ожидали появления врага, но теперь мы знали: самые фанатичные солдаты парламентаристов не так страшны, как тот безумец, который легко мог проникнуть в дом, пока мы спали.Стоял ноябрь — месяц туманов и обнажившихся деревьев, зеленых ягод на плюще и кружевных паутинок на ветвях.Через три месяца должен был родиться мой малыш, и я не могла дождаться февраля с его капелью и первыми почками жасмина.Именно в ноябре у меня появилось ужасное предчувствие, что кто-то пытается меня убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128