Что же касается Амарилис, она была с ним знакома еще меньше, но успела в него влюбиться.
Я действительно не могла понять себя. И почему я была столь безрассудно глупа, что объявила о помолвке с Эдвардом? Просто я бесстыдно использовала его, чтобы вывернуться из неприятной ситуации. Почему я не остановилась, не поразмыслила немножко? Достойней было бы спокойно сидеть, не показывая, как это ранило меня. Вывернуться из одной щекотливой ситуации, попав тут же в другую. Как это похоже на меня!
Я провела очень беспокойную ночь, а на следующий день отправилась в Грассленд. Миссис Баррингтон уже оправилась от простуды и выглядела, как обычно, бодрой. Я спросила ее об Эдварде и узнала, что он возвращается на следующий день. Я решила встретиться с ним как можно раньше.
Амарилис была в восторге. Не только у нее все складывалась удачно, но — и это было так похоже на Амарилис! — она могла радоваться и чужому счастью.
Я пыталась утешить себя тем, что, если бы я не сделала этого заявления, счастье Амарилис было бы омрачено: она, подобно моей матери, считала, что именно я являюсь объектом страсти Питера Лэнсдона. Ее очень порадовало то, что я была влюблена совсем в другого человека. Это позволяло ей наслаждаться своим счастьем без малейших угрызений совести.
— Конечно, я всегда знала, как Эдвард относится к тебе, — говорила она, — но думала, что ты еще не приняла решения. Ты долго думала!
— Мне хотелось быть уверенной, — ответила я. Она счастливо захихикала:
— Как странно, что именно в этом случае ты оказалась рассудительной! Мы с Питером влюбились друг в друга с первого взгляда! Бывают же в жизни чудеса, правда? Я думаю, что Питер очень храбрый, если он решился зайти в тот дом!
Она обняла меня:
— Все так чудесно! Я так счастлива, Джессика! Как будет прекрасно выйти замуж в один и тот же день! Надо подумать об июне. Но как долго ждать…
— Я думаю, что это вполне подходящее время, — сказала я.
— Питер тоже считает, что слишком долго ждать!
Удивительно было видеть Амарилис в таком состоянии. Я чуть было не напомнила ей, что она почти не знала мужчину, за которого собиралась замуж: несколько недель назад она даже не слышала его имени. Но к чему было делать это? Она была влюблена и собиралась выйти замуж за человека, которого выбрала сама. Я тоже должна была выйти замуж, но уже не по своему выбору.
Эдвард вернулся на следующий день. Я отправилась в Грассленд после полудня. Он был рад встрече со мной. Я сказала:
— Мне нужно поговорить с вами наедине… и поскорей!
— Сейчас?
— Да, но не в доме. Может быть, проедемся верхом? Это было бы лучше всего.
Мне показалось, что Эдвард несколько скован, но, услышав мое предложение, он обрадовался, и я испытала теплое чувство к нему. Он был очень добрым, и я была уверена — он сделает все возможное, чтобы помочь мне сейчас… и всегда. Мне очень повезло, что в меня был влюблен такой человек. Все-таки нехорошо было с моей стороны не испытывать к нему ответных чувств и гораздо больше волноваться в обществе мужчины, которого я, можно сказать, почти не знала. Собственно говоря, именно сейчас я начала задумываться: почему я решила, будто Питер Лэнсдон заинтересовался именно мной?
Вскоре мы уже ехали верхом бок о бок.
— Эдвард, мне следует признаться кое в чем!
— Признаться? — он был озадачен и внимательно взглянул на меня.
Я продолжала:
— Вы уже не раз просили моей руки! Вы продолжаете настаивать на этом?
— Я всегда мечтал о вас, Джессика!
Я почувствовала огромное облегчение и произнесла:
— Я хочу признаться, что сообщила всем, что мы собираемся пожениться!
— Джессика!
— Да, это было не совсем прилично с моей стороны: Амарилис и Питер Лэнсдон объявили о своей помолвке…
— Амарилис? Но я думал…
— Нет, нет. В Лондоне Питер действительно спас меня, но приехав сюда, влюбился в Амарилис, а она в него! Они объявили о своей помолвке за праздничным столом, и я подумала, ну… почему бы мне не сообщить о том, что Эдвард и я… Мне стало казаться, мы слишком долго решаемся…
— Мы?
— Я, конечно, я. Но… думаю, все-таки не следовало объявлять об этом именно в той обстановке… С другой стороны, почему именно они говорят о своей помолвке. Мы с Эдвардом знаем друг друга гораздо дольше, и у нас больше причин сделать это.
Эдвард взял мою руку и поцеловал.
— Обсуждать такие дела, сидя верхом на лошади!
Мы оба рассмеялись. Его лицо преобразилось: морщинки, вызванные постоянной тревогой за дела в Ноттингеме, исчезли. Он казался очень молодым… и очень счастливым.
— Ну что ж, Эдвард: рано или поздно это должно было случиться, не так ли? Мои родители очень рады, они питают к вам большое уважение.
— Мои родители тоже будут рады!
— Значит, все будут просто счастливы!
— Ах, Джессика, это чудесно! Давайте поедем домой и сообщим эту новость!
В общем, все оказалось очень просто.
Я сидела в гостиной Грассленда. Мистер Баррингтон настоял на том, чтобы из погреба достали лучшие вина. Миссис Баррингтон крутилась вокруг нас и была страшно возбуждена. — Ну вот, Джессика, теперь ты наша дочь! Просто не могу передать, как ты нас порадовала! Правда ведь, папочка?
Мистер Баррингтон ответил:
— Именно этого мы и хотели! Меня удивляет только, что вы так долго тянули!
— Они поступили совершенно правильно! — заявила миссис Баррингтон, хотя, по моему мнению, ее это «подвешенное» состояние волновало гораздо больше, чем мужа. — В таких вопросах всегда нужно быть полностью уверенным в себе, не так ли. Джессика? Самым чудесным днем нашей жизни оказался тот, когда вы встретили на дороге нашего папочку и доставили его домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123