Бремя моей тайны стало невыносимым. Я продолжала молча лежать, время от времени вздрагивая. Джервис обнял меня крепче:
— Анжелет. Чего ты так боишься? Скажи мне, что тебя гнетет?
Повернувшись, я уткнулась лицом ему в грудь и услышала, как говорю:
— Все из-за того, что произошло возле пруда. Это было давным-давно, но я ясно вижу это. Это уходит, а потом возвращается совершенно неожиданно. Со мной всегда будет так.
— Что? Расскажи мне.
Я глубоко вздохнула и выпалила:
— Из Бодминской тюрьмы убежал заключенный. Об этом много говорили, висели плакаты о розыске. Я привязала возле пруда лошадь Глорию, и подошел он. Я подумала, что это путник, который хочет узнать дорогу, а он вдруг совсем переменился… — Я вновь задрожала, очень ясно представив себе это. — Он взглянул на меня, протянул руку и схватил…
— О, Господи, — прошептал Джервис.
— Я знала, что он хочет сделать со мной. То, что он сделал с девочкой, которую уже убил. Я отбивалась, но была совсем ребенком, а он…
Я ощущала, как в Джервисе нарастает ужас, я просто физически ощущала это.
— Появился человек и спас меня. Он дрался с убийцей… Тот упал и ударился головой о камень. Я запомнила этот камень: он был частью стены, которую вы нашли, когда приехали на раскопки. Он был мертв, и мы сбросили его тело в пруд. Все думали, что ему удалось бежать, но это не так. Он и сейчас лежит на дне пруда, куда мы его столкнули…
Джервис молчал. Я понимала, что он слишком потрясен. Он просто прижимал меня к себе, потом начал произносить мое имя, называя меня маленькой, милой и любимой.
— Понимаешь, Джервис, я никому не говорила… Ты первый.
— Я рад, что ты рассказала мне это.
— Мне пришлось. Нужно, чтобы ты все понял.
— Я понимаю.
Мы долго молчали, а потом я спросила:
— О чем ты думаешь, Джервис?
— Я думаю об этом. Я не могу не думать об этом.
— Это было ужасно. Все произошло так быстро. До этого все было так просто, легко, а потом… Нам не следовало делать этого, правда?
Но, понимаешь, он начал драться с Беном.
— С Беном?
— С Бенедиктом. Он сказал, что этого человека в любом случае повесили бы за убийство и что такая смерть для него — благословение. Не думаю, что Бен так сильно переживал, как я.
— Ну, конечно. Его же не собирались изнасиловать и убить. Только не нужно так дрожать. Я прикажу принести вина, это успокоит тебя. Моя бедная, бедная Анжелет, и с тех самых пор ты несла такой груз!
Джервис дернул за шнурок колокольчика, затем, вернувшись ко мне, вновь обнял:
— Я рад, что ты рассказала мне все.
Тебе же постоянно приходилось держать это в себе.
Я кивнула:
— Я рада, что ты теперь все знаешь. Пару раз я чуть не рассказала об этом матери, но не смогла. Об этом знают только два человека — Бен и я, а теперь, разумеется, ты.
Он нежно поцеловал меня. Раздался стук в дверь: это был официант. Джервис заказал вина и вернулся ко мне.
— А где теперь Бен? — спросил он.
— В Австралии. Он отправился туда на поиски золота.
— И ты не слышала о нем все эти годы?
— Наверное, дядя Питер получает от него весточки.
— Моя милая бедная Анжелет.
Сколько же тебе было лет, когда это произошло?
— Десять, кажется.
— Бедное дитя!
— Джервис, мы поступили плохо? А что нам было делать? Ты понимаешь, мы не знали, что нам делать! Он лежал там, мертвый…
— Может быть, вам следовало сообщить о случившемся?
— Но Бен сказал, что нас обвинят в убийстве! Ты не слышал о моем дедушке? Его сослали в Австралию на семь лет за убийство, а оно произошло примерно при таких же обстоятельствах. Он странствовал с цыганами, и один мужчина попытался изнасиловать их девушку. Мой дедушка вступил с ним в драку и убил его! Его бы обязательно повесили за убийство, если бы у моей бабушки не оказался влиятельный отец!
Там, конечно, было другое дело. Раздался стук в дверь: принесли вино.
Выпей, — сказал Джервис. — Это тебя успокоит, и ты почувствуешь себя лучше.
— Рассказав тебе все, я уже почувствовала себя лучше.
— Я рад этому.
— Мне пришлось сделать это, иначе ты подумал бы, что я не люблю тебя.
Я, правда, люблю тебя, Джервис. Я хочу, чтобы у нас все было хорошо. Просто это как-то нахлынуло на меня.
Я пила вино, а он обнимал меня:
Ты не должна терзаться: все это было очень давно. Ты должна выбросить все из головы.
Я вздрогнула:
Неужели такое можно выбросить из головы?
— Я думаю, со временем это получится. Ты уже сделала шаг в этом направлении. Я ведь с тобой на всю жизнь для того, чтобы помогать тебе, заботиться о тебе.
— Просто чудесно думать об этом.
Джервис забрал у меня пустой бокал и поцеловал меня:
Ты не сделала ничего плохого. Ты помогла спрятать тело — это правда. Возможно, это и в самом деле был лучший выход. Он погиб случайно, и сам был виноват в этом. Ты должна забыть.
— Я пыталась. Я забываю, надолго, а потом это возвращается ко мне.
— Это оставило шрам, я понимаю, но мы залечим эту рану. Я буду помогать тебе забывать. Я сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива. То, что ты испытала тогда, было отвратительно, но в этом мире существует и отвратительное. У тебя это связалось с тем, что делают любящие люди, но поверь мне, здесь нет ничего общего. Я сделаю так, что ты поймешь, а узнав разницу, больше не будешь бояться.
Джервис был очень нежен, и я почувствовала, что он снял с меня бремя. Тайна больше не тяготила меня, потому что я поделилась ею, и мне стало легче.
Я никогда не забуду эту первую брачную ночь. Джервис все прекрасно понимал. Его главным достоинством было то, что он уважал чувства других людей и умел поставить себя на их место, относиться к ним с состраданием. Облегчая жизнь для себя, он одновременно облегчал ее и для других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143